— Птицы уже улетели, теперь обоим придется голодать.
— И я так думаю. Рано или поздно они вернутся на мельницу.
Ричард и Стивен встали, Ричард обнял друга за плечи и увел его за дверь, подальше от Китти.
— Стивен, предупреди майора, что на острове назревает заговор, — сообщил Ричард. — Дайер, Фрэнсис, Пек и Пикетт украли сахарный тростник, растущий в дальнем углу огорода. Сегодня я слышал, как все четверо расспрашивали Энстиса, не найдется ли у него медных баков и медных труб.
— Почему бы тебе самому не рассказать об этом майору? Винокуренный завод — дело твоих рук.
— Именно поэтому я прошу об одолжении тебя. Стивен, мне приходится быть настороже. Если я заговорю о заговоре, майор, узнавший, что каторжники и пехотинцы где-то добывают ром, может решить, что я все выдумал, чтобы свалить свою вину на других.
«О чем они там шепчутся? — думала Китти, вытерев миски и ложки полотенцем, расставив их на полке, а потом начав перемывать новые оловянные тарелки, кружки и приборы. — Я и вправду стала для них помехой!»
* * *
Китти была слишком занята, чтобы путешествовать по острову за пределами участка, принадлежащего Ричарду. В Сидней-Тауне она побывала лишь несколько раз — на церковной службе и по вызову майора, чтобы опознать грабителя, и ничего не успела разглядеть толком. В ней проснулись сноровка и навыки, присущие фермерам: для жизни, которую вынужден был вести Ричард, он при всем желании не мог бы выбрать лучшей помощницы.
Китти часто слышала разговоры о гусеницах, а восемнадцатого октября наконец увидела их сама. Пшеница на участке Ричарда уже начинала колоситься, а на полях губернатора ее прибили к земле сильные соленые ветры, от которых, впрочем, погибли далеко не все растения. Год выдался засушливым, положение спасали только ночные ливни, утихавшие к утру. Возможно, именно по этой причине нашествие гусениц зимой не состоялось. И вдруг однажды все растения на полях словно покрылись шевелящимся зеленым ковром из тонких гусениц длиной в целый дюйм. А Ричарду вновь повезло: Китти не боялась ни гусениц, ни червяков, ни жуков. Она безо всякого отвращения собирала прожорливых насекомых, хотя смесь мыла с табаком успешнее отпугивала их. Всем женщинам на острове — кроме тех, что прислуживали пехотинцам и работали на лесопилке, — поручили собирать гусениц и опрыскивать растения. Через три недели прожорливые вредители исчезли. Вскоре предстояло собирать кукурузу, пшеница должна была созреть к началу декабря. Согласно распоряжению майора Росса островитяне сдавали на правительственные склады лишь небольшую часть урожая, выращенного на своей земле, но Ричард продолжал методично относить на склад все излишки, за которые с ним расплачивались векселями. Остальное шло к столу для него и Китти, а также на корм Огасте или же приберегалось для следующего сева.