…Размышление наедине номер пять тысяч триста восемь. Никогда не вынимай ворованные смоквы напротив красного…
Катин щелкнул переключателем.
— О, — сказал Линчес. — Это было что-то странное…
— …интересное, — вмешался Айдас. — Ты всегда описывал…
— …он говорит об истории…
— …современную историческую концепцию?
— Ну, конечно. Это довольно интересная теория. Если вы сейчас…
— Я думаю, это, должно быть, слишком сложно, — возразил Айдас. — Я хочу сказать…
— …для тех, кто живет сейчас, трудно…
— Что вы, на удивление легко, — это Катин. — Все, что вы должны сделать — это понять, как мы смотрим…
— …может быть, для людей, которые будут жить потом…
— …это будет не так трудно…
— Действительно, — сказал Катин. — Когда-нибудь вы замечали, что общество в целом выглядит так, будто…
— Мы не слишком разбираемся в истории, — Линчес пригладил свои, похожие на светлую овечью шерсть, волосы. — Я не думаю…
— …что мы могли бы сейчас это понять.
— Конечно, смогли бы! — воскликнул Катин. — Я могу все это объяснить очень…
— Может быть, после…
— …в будущем…
— …это будет легче.
На смуглом и бледном лицах вдруг мелькнули улыбки. Близнецы повернулись и пошли прочь.
— Эй! — крикнул им вслед Катин. — Разве вы?.. Я хочу сказать, я… Ох…
Он положил руки на колени и задумался, глядя вслед близнецам, бредущим по коридору. Темная спина Айдаса была экраном, на котором сияли куски каких-то созвездий. Минуту спустя Катин поднял свой диктофон, щелкнул рубиновым переключателем и стал тихо говорить:
— Размышление номер двенадцать тысяч восемьсот десятое.
Интеллигентность становится вещью чужеродной и доставляющей неудобства… — он выключил диктофон и снова посмотрел вслед близнецам.
* * *
— Капитан?
Лок остановился на верхней ступеньке и уронил руку с дверной ручки.
Мышонок засунул большой палец в дыру на брюках и почесал бедро.
— Э… капитан… — он достал карту из футляра с сиринксом. — Вот ваше солнце.
Рыжие брови поползли вверх. В желтых глазах блеснули огоньки.
— Я… э… позаимствовал ее у Тай. Я верну ее…
— Поднимайся сюда, Мышонок.
— Да, сэр, — он зашагал по винтовой лестнице. Вода у краев бассейна была покрыта рябью. Его отражение поднималось вместе с ним.
Капитан открыл дверь, и они вошли в каюту.
Первой мыслью Мышонка было: “Его каюта не больше моей”.
Второй: “Тут битком набито всего”.
По разные стороны от компьютера размещались проекционные экраны — на стенах, полу и потолке. И кроме этого в каюте не было ничего личного, даже рисунков.
— Давай посмотрим эту карту, — Лок сел на свернувшиеся на койке кабели и стал рассматривать диораму.