Скобелев потянулся к столу, открыл ящик и стал что-то искать.
— Вы пока отдыхайте, голубчик, — предложил он, — разговор у нас будет долгим и утомительным.
Минчев поблагодарил и осмотрелся более внимательно: у генерала небольшая комната с двумя оконцами в сад; за окнами — вишни, черешни и яблони, поэтому в комнате стойкий запах цветов. Скобелев отыскал бумагу, карандаш и, положив все это перед собой на стол, с улыбкой уставился на болгарина.
— Я слушаю вас, — сказал он. — Артамонова тут нет, но ваши сведения будут для нас полезными.
— Турецкая армия, это, наверное, вам известно, ваше превосходительство, — приступил к докладу Йордан Минчев, — делится на низам, редиф и мустахфиз. Низам — это войска действительной службы. Служба там продолжается шесть лет: в нем есть таборы, по-вашему батальоны, пехоты, таборы кавалерии и артиллерийские батареи. В таборе пехоты должно быть семьсот семьдесят четыре человека, но насчитывается не больше шестисот пятидесяти. В кавалерии табор не превышает сотни всадников, а положено сто сорок три. К сожалению, я не мог выяснить численность всего низама, это оказалось трудным и невозможным делом, но знаю, что это лучшие турецкие войска и их в Турции, к сожалению, много.
— Да, это так, — согласился Скобелев, знавший приблизительную численность низама.
— В редиф входят обученные резервные войска, — продолжал Минчев, — а мустахфиз состоит из ополчения: в мустах-фнзе, по слухам, числится столько же войск, сколько в редифе и пизаме вместе взятых. К войне он подготовлен хуже, но и гам люди неплохо владеют своим оружием. После недолгой подготовки они могут принимать участие в боевых действиях. Наконец, всякие иррегулярные войска, из которых выходят и банды башибузуков.
— Башибузуки? Кто они такие? — осторожно прервал Скобелев.
— По-турецки «башибузуки» что, по-русски «головорезы», — Минчев пожал плечами, — Кто они такие? В их отряды входят всякие малоазиатские племена, я бы сказал, отбросы этих племен, так будет точнее. Эти люди уже давно лишились чести и совести. Учет им никто не ведет, даже сами турки не ответят, сколько их и где они сейчас находятся. Любят грабить и убивать. Как они будут воевать — не скажу, но думаю, что будут: им придется отрабатывать турецкий хлеб!
— Постараемся отучить их от дурных привычек, — сказал Скобелев. — Ну а оружие, артиллерия?
— На вооружении у турок прекрасная однозарядная винтовка Пибоди-Мартини. Турки похваляются, что у русских такой нет и что из этой винтовки можно на большом расстоянии бить по пехоте и кавалерии и наносить огромные потери. Много у них английских винтовок системы Снайдера, она заряжается с казенной части и потому более удобна и практична, чем заряжаемая с дула. Есть еще американская винтовка Генри ВинчестераХПод стволом у нее имеется магазин на тринадцать патронов, четырнадцатый находится в приемнике и пятнадцатый в самом стволе. Пятнадцать патронов она может выпустить за сорок секунд. Пушки в турецкой армии германские, крупповские, и английские, Уитворта: трех-, четырех- и шести-фунтовые, стреляют гранатой, шрапнелью и картечью. Снарядов у турок, как утверждают они сами, достаточно для большой войны.