Очутившись наверху, я пару мгновений жадно ловил воздух открытым ртом, дождался, пока хоть немного перестанет ломить бедро, и заковылял к тайнику.
Впереди замаячил тусклый огонечек горевшей у гамака свечи, я переставил ее к тайнику, отодрал доску и заглянул внутрь. Ух, как бальзам на душу — все на месте. И штык, и книга с молитвами. Деньги тоже пригодятся. Пусть на них и кровь, но золото есть золото.
Едва не сверзившись, я слез с чердака, рывком перекатил мертвого убийцу к лестнице и столкнул его вниз. Прихрамывая и морщась, спустился следом и сунул обмотанные провощенной бумагой стопки монет озадаченному Гуго, который осветил фонарем замершее у его ног тело.
— Вижу, вы тут славно повеселились.
— И не говори. — Я задумчиво взвесил в руке томик с молитвами и спросил выглянувшего в коридор Валентина: — Ты мои записи не потерял?
— Как можно? — ухмыльнулся тот и похлопал себя по карману: — Все тут.
— Сожгите, — передал я книгу фокуснику и указал на спальню хозяина: — Из-под перины кошель достань и сундук в гостиной проверь. Да и вообще, пошарь тут на предмет тайников.
— Сделаем.
— В сарае возьми дерюгу, тела замотаете. Дом подпалите. Но пожар ближе к утру начаться должен. Справишься?
— Легко, — кивнул Гуго, которому явно не терпелось приступить к обыску.
— Сначала покойников в телегу погрузи.
— А вы куда? — опешил фокусник. — Берта на шухере, а один я надорвусь их таскать!
— У нас еще дела, — с усмешкой заявил Валентин.
— Какие еще могут быть дела?! — возмутился оскорбленный до глубины души Гуго.
— Перестань. — Я стянул с правой ноги убийцы ботинок со стоптанным каблуком, забрал у фокусника фонарь и захромал к собственной обувке, оставленной под окном. — И не шуми здесь, а то начнешь еще стены ломать.
— Ну вы вообще…
Необходимости шастать по окнам больше не было, и мы с Валентином покинули дом, как нормальные люди, а не ночные тати, — через дверь. Стараясь особо не маячить во дворе, я быстренько обулся, заскочил в сарай и только тогда поднял шторку потайного фонаря.
Сваленные у стены тюки никакого интереса не представляли, и первым делом я принялся срывать крышки с бочонков. И уже в пятом или шестом обнаружил тронутые ржавчиной гвозди с квадратными шляпками, точь-в-точь как те, что убийцы использовали для распятия своих жертв.
— Долго еще? — поторопил меня Валентин.
— Нет. — Я завернул четыре гвоздя в тряпицу, сунул ее в карман и похлопал по бочонку. — Отнеси к дому, пусть вместе с телами утопят.
— А штык с ботинком тебе зачем?
— Штык, чтобы раны соответствовали. Ботинком следы нужные под окном оставим. Молоток взял?