— Вам меня не запугать, — уже не столь уверенно заявил Ковач.
— В самом деле? Меня бы такая перспектива напугала до жути.
— Ты не экзорцист! Мне известно, кто ты такой на самом деле!
— Я не экзорцист, это верно. Я всего лишь официал ордена. — Вид серебряного перстня вогнал бесноватого в ступор. — А брат-экзорцист стоит у тебя за спиной.
— Это все обман! Обман, обман, обман! — зажмурился Петер. — Вы просто чудовище!
— Сейчас я чудовище на службе Церкви, а это многое меняет. И, если ты не согласишься с нами сотрудничать, нам придется тебя арестовать. А это, поверь, не в твоих интересах.
— Арестовать — за что? — презрительно скривился Ковач.
— За что? Дай подумать… Быть может, за совращение благородной девицы, старшей дочери некоего маркиза…
— Нет! — Ковач рванулся ко мне, но экзорцист усадил его обратно на стул. — Не впутывайте ее в это! — взмолился Петер. — Не надо, прошу вас, пощадите…
— Тебе стоило подумать об этом раньше.
— Я люблю ее!
— И что нам с того?
— Я сделаю все, что нужно, только не впутывайте в это Веронику. Если вы действительно слуги Церкви, проявите милосердие!
— Милосердие не должно препятствовать исполнению долга, — пафосно заявил Марк. — А наш долг — выжигать скверну из душ людских.
— Расскажи, что именно с тобой стряслось, Петер, и мы посмотрим, что можно сделать, — обнадежил я убитого горем парня. — Ничего заранее не обещаю, но, возможно, получится избежать огласки.
— Расскажу! Конечно, расскажу! — тут же согласился Ковач и его словно прорвало: — Я действительно был сосудом. Но меня превратили в него против воли! Вы не представляете, какие мучения испытываешь, когда в тебя проникает эта мерзость! Но еще хуже, когда ее вырывает Высший. Чувствуешь себя мертвым. Многие и умирали. Я выжил чудом.
— А когда еретики ушли, вдруг оказалось, что ничего не изменилось? — задал я наводящий вопрос.
— Да, так и случилось! — взвыл парень. — Не знаю почему, но скверна продолжала наполнять мою душу! День за днем, капля за каплей!
— Он связан с потусторонним! — охнул Марк. — Это невероятно!
— Мне хотелось лишь избавиться от этого проклятия, — не обратив внимания на возглас экзорциста, продолжил Петер. — Я не хотел умирать!
— Но больше не было Высших, забиравших силу себе…
— Да! И мне пришлось… пришлось отдавать ее окружающим. Понемногу, по чуть-чуть. Когда сосед снизу вдруг стал бесноватым, я перепугался и стал уезжать для этого из города. Ездил даже в Кланицу, лишь бы не отдавать одному человеку слишком много мерзости за раз…
— А потом ты устроился репетитором к детям маркиза Левича, — догадался я, — и не смог так часто, как требовалось, покидать Рживи.