— Вот это — нормально. Я люблю регги.
Джордж подошел к Юле, потрогал ее грудь в лифчике, расстегнул пуговицу своих джинсов.
Джордж и Юля лежали на диване, укрытые одеялом, курили.
— Да, алкоголь есть алкоголь, — сказал Джордж. — То ли он друг, то ли враг — не поймешь. В клубе два пива и сто грамм, здесь с тобой…
— Ладно, не страшно. Не расстраивайся.
Юля провела ладонью по худой волосатой руке Джорджа.
— Как тут не расстраиваться? Жизнь проходит, неизвестно, сколько еще в ней осталось радостей…
— Я посплю, ладно?
— Ладно, спи.
Юля отвернулась к стене, натянула на себя одеяло, укрывшись с головой. Джордж посмотрел на высунувшуюся из-под одеяла Юлину пятку и вышел из комнаты.
— Что, не спишь? — спросил Джордж.
— Да, что-то проснулась и не могу уснуть. Твердый диван у тебя… А ты что, еще не ложился?
— Не ложился…
— Почему?
— Бессонница. В моем возрасте много не спят…
— Что ты все про свой возраст? Не надо так насчет этого…
— Что — насчет этого?
— Ну, каждые пять минут говорить, какой ты старый. Получается, что ты вроде как понтуешься…
— Сигарету дать?
— Давай.
Джордж взял с подоконника пачку, прикурил себе и Юле, передал ей сигарету, затянулся сам.
— А может я и не понтуюсь, а на самом деле чувствую себя старым? Столько уже в жизни всего было, и так давно… Меня в семьдесят первом из института выгнали. За аморальное поведение и буржуазный образ жизни. А ничего такого не было — организовали группу под маркой факультетского ВИА, снимали Deep Purple, Led Zeppelin. Выпивали, конечно, на репетициях. Ну и девушки, само собой, приходили на репетиции. Тогда не знали такого слова — «групис». Причем организовал все это дело парень, отец у которого работал в обкоме. Через него и пластинки приходили, у него я все свои любимые альбомы услышал… Леша Никодимов. В группе на басу играл. Меня выгнали и Сашку Захаренко выгнали, а Леша остался — папаша его отмазал. А после института уехал в Москву, в аспирантуру. Там он и остался, само собой разумеется. Сейчас бизнесмен — не особо крутой, но и не мелкий. А Сашка давно уже на кладбище…
Джордж потушил сигарету.
— А все сраный «совок» виноват, это он поломал мне жизнь… Это из-за него я не мог играть ту музыку, которую хотел… Это из-за него всю жизнь по ресторанам…
— Но тебя ведь не заставлял никто в ресторанах играть? Были и другие варианты…
— Какие другие варианты? Что ты знаешь про то, что было тогда? Это вам сейчас хорошо — все возможности. Какую музыку хочешь, такую слушай. Или играй…
— Но ведь писали же альбомы «Кино», «Аквариум»… Это же тоже было при «совке»? И КГБ их прессовало… Но они выстояли…