Глава 3. Поиски и воплощение.
Как мы уже говорили, Чарльз Вард только в 1918 году узнал, что Джозеф Карвен – один из его предков. Не следует удивляться тому, что он тотчас же проявил живейший интерес ко всему, касающемуся этого таинственного человека, каждая позабытая подробность жизни которого стала для Чарльза чрезвычайно важной, ибо в нем самом текла кровь Джозефа Карвена. Да и всякий специалист по генеалогии, наделенный живым воображением и преданный своей науке, не преминул бы в подобном случае начать систематический сбор данных о Карвене.
Свои первые находки он не пытался держать в тайне, так что доктор Лайман даже колебался, считать ли началом безумия молодого человека момент, когда он узнал о своем родстве с Карвеном, или отнести его к 1919 году. Он обо всем рассказывал родителям, хотя матери не доставило особого удовольствия известие, что среди се предков есть такой человек, как Карвен, – и работникам многих музеев и библиотек, которые посещал. Обращаясь к владельцам частных архивов с просьбой ознакомить его с имеющимися в их распоряжении записями, он не скрывал своей цели, разделяя их несколько насмешливое и скептическое отношение к авторам старых дневников и писем. Он часто выказывал искренний интерес к тому, что же в действительности произошло полтораста лет назад на той потуксетской ферме, чье местоположение он тщетно старался отыскать, и кем собственно был Джозеф Карвен.
Получив в свое распоряжение дневник Смита и его архив и обнаружив письмо от Джедедии Орна, он решил посетить Салем, чтобы выяснить, как провел Карвен молодость и с кем был там связан, что он и сделал во время пасхальных каникул в 1919 году. В Институте Эссекса, который был ему хорошо знаком по прошлым визитам в этот очаровательный романтический старый город с полуобвалившимися английскими фронтонами и теснящимися друг к другу остроконечными кровлями, Чарльз был очень любезно принят и нашел множество данных о предмете своего исследования. Он узнал, что его отдаленный предок родился в Салем-Виллидже, ныне Денвер, в семи милях от города, восемнадцатого февраля (по старому стилю) 1662 или 1663 года, что он удрал из дому в возрасте пятнадцати лет, стал моряком, вернулся домой только через девять лет, приобретя речь, одежду и манеры английского джентльмена, и осел в Салеме. В эту пору он почти прекратил общение с членами своей семьи, проводя большую часть времени в изучении невиданных здесь прежде книг, вывезенных им из Европы, и занимаясь химическими опытами с веществами, привезенными на кораблях из Англии, Франции и Голландии. Иногда он совершал экскурсии по окрестным селениям, что стало предметом пристального наблюдения со стороны местных жителей, которые связывали их со слухами о таинственных кострах, пылавших по ночам на вершинах холмов, и не переставали об этом шептаться.