— Ты должен найти работу до того, как появится ребенок, — предупредила мужа Марта. — Я не смогу брать малыша с собой на фабрику; Мистер никогда не позволит мне этого, а ты не сможешь ухаживать за ним в одиночку, верно?
— Да, Марта, — согласился он. — Я найду себе какую-нибудь работу. Не волнуйся.
— Если ты этого не сделаешь, мы окажемся в работном доме. — Это была пустая угроза; ни за что на свете она не позволила бы своим детям и близко подойти к этой добровольной тюрьме.
Если верить следующему указателю, до Честера оставалось еще одиннадцать миль.
Одиннадцать! Это означало, что она прошла всего четыре мили, хотя ей казалось, что она преодолела уже восемь или даже десять.
— Проклятье, — пробормотала Марта. Полусапожки начали натирать ей пятки, даже несмотря на то, что она подложила внутрь стельки из оберточной бумаги, а в животе неприятной тяжестью ощущался ребенок. — Проклятье. — Марта пнула носком подвернувшийся камешек, обхватила живот руками и приподняла его.
Теперь она шла уж очень медленно, едва переставляя ноги. Ей было жарко, но после того, как шаль очутилась у нее в сумке, больше снимать с себя было нечего, если не считать соломенной шляпки. Поколебавшись, Марта все-таки сняла ее и сунула в сумку; может, теперь ей станет легче.
— Я делаю это для Джо, — напомнила она себе, расправляя плечи и изо всех сил стараясь выдерживать взятый темп на тот случай, если ее сын сейчас смотрит на нее с небес и видит, что она начинает выбиваться из графика. Она доберется до Честера сегодня, пусть даже ей придется всю ночь ползти на коленях.
У следующего указательного столба она присела передохнуть, жалея, что не догадалась взять с собой бутылку воды и что-нибудь перекусить. Несмотря на прежние клятвы, не было решительно никакой необходимости приходить в Честер именно сегодня. В первой же деревушке, которая попадется ей на пути, можно присмотреть ночлег, а до Честера добраться завтра. Следовало, правда, иметь в виду, что до сих пор ни единой деревеньки Марта не встретила. Время от времени она видела лишь отдельные большие особняки, стоявшие вдали от дороги, но это было совсем не то.
Марта уже собиралась с духом, чтобы встать и двинуться дальше, как вдруг услышала цокот копыт, и на тропинке показалась аккуратная двуколка небесно-голубого цвета со сверкающими спицами. Возница, сурового вида женщина в твидовой юбке, жакете из коричневого вельвета и замшевой шляпке с зеленым пером, закричала:
— Тпру, Нобль! — И повозка остановилась.
— С вами все в порядке? — поинтересовалась женщина у Марты, безуспешно пытавшейся оторваться от столбика.