Когда Марта перешагнула порог, в зале раздались приветственные крики и аплодисменты. Впервые в жизни она покраснела, оказавшись в окружении людей, которым, казалось, только и надо было, что коснуться ее или послать ей воздушный поцелуй, как поступали те, кто не мог пробраться к ней вплотную. Ее подхватили и понесли к небольшой сцене в дальнем конце зала; собравшиеся вдруг умолкли, ожидая, когда она заговорит.
Марта откашлялась.
— Надеюсь, вы не думаете, что в такую даль я добралась пешком, — начала она наконец. — Мне не по душе мысль о том, что приходится обманывать честных людей. В самом начале я действительно была уверена, что смогу дойти до самого Лондона, но тогда я не понимала, как это далеко. Не успела я пройти и пару миль, как ноги отказались держать меня. Я сидела на камне неподалеку от Ливерпуля, когда появился Клайв на своем автомобиле и подвез меня до Честера. И с тех пор Клайв постоянно оказывается рядом в нужный момент…
Вопреки обыкновению Клайв, всегда предпочитавший оставаться в тени, вспрыгнул на сцену и обнял Марту.
Все присутствующие засмеялись и радостно захлопали в ладоши.
— Вы одна на миллион, — крикнул кто-то. Марта ощутила, как атмосфера постепенно накаляется.
— У меня сын сражается во Франции! — гневно выкрикнула какая-то женщина. — От всего сердца благодарю вас, миссис Росси, за то, что вы делаете, привлекая внимание правительства к бойне, которая там разыгралась.
— Неужели вы полагаете, что правительству ничего не известно? — подала голос другая женщина. — Марта дает им понять, что и мы, широкая общественность, знаем, что происходит, что мы не тупые идиоты, которыми они нас считают. Что у нас тоже есть мозги.
— И получше, чем у них, — добавил какой-то мужчина.
— Каково это, Марта, провести ночь в тюрьме в Вулвергемптоне?
— Это было ужасно! — Марта содрогнулась.
— Что вы скажете премьер-министру, когда доберетесь до Лондона?
— Не знаю, — призналась она. — Я еще не думала об этом. Придется подождать и посмотреть, какие чувства я буду испытывать в тот момент.
Она гордилась собой и наслаждалась вниманием, восхищением и яркими вспышками, означавшими, что ее фотографируют. Она радовалась только что обретенной способности не теряться перед лицом толпы. И вдруг Марта поняла, что совершенно забыла о своем дорогом, любимом сыне, которого ей так не хватает. Откровенно говоря, она не вспоминала Джо вот уже целый день. Вместо этого она сидела в машине Клайва, восторгаясь старинными домами, или навещала пожилую женщину, которую именовали «ее светлостью». А теперь красовалась перед собравшимися, купаясь в лучах славы.