Ужин прошел гораздо спокойнее, чем ожидал Лукан после вспышки ярости Хейдена. Сам Хейден не поднимал глаз от своей тарелки. И почти не раскрывал рта. Другие, однако, говорили много и охотно.
Лукан узнал, что Рамзи выпустил своего духа вскоре после того, как это сделали они. Вирраны схватили Рамзи в дороге. И хотя Лукану было любопытно, он не спросил, как Рамзи удалось сбежать из Дейрдриной горы.
Логан поведал им даже больше.
— Мы с Рамзи познакомились в застенках Дейрдры. Я пробыл там с дюжину лет, а он оказался в заточении еще раньше меня.
— И сколько Дейрдре продержала тебя? — спросил Куин Рамзи.
Рамзи поставил свой кубок.
— Чертовски долго.
Логан усмехнулся.
— Рамзи не больно-то разговорчив.
— А как Дейрдре нашла тебя, Логан? — поинтересовался Лукан.
Логан перестал жевать.
— Я возвращался домой после свидания с девушкой, которая мне нравилась. Мой брат видел, как вирраны схватили меня. Я испугался, что они могут расправиться с моими родными, поэтому не сопротивлялся.
— Правильно сделал, — сказал Фэллон и отодвинул свое пустое блюдо. — Вирраны убили бы их.
Лукан взглянул на Хейдена, и до него дошло, что здоровяк не отвечает на вопросы. И чем больше он уходил в себя, тем больше Лукан тревожился.
— Думаю, нам надо смастерить стол побольше, — заметил Фэллон. — За этим уже тесновато.
Лукан усадил Кару к себе на колени, пока они ели. Она хотела поесть перед очагом, поскольку за столом не было места, но Лукан похлопал себя по ноге.
— Я же не ожидал, что у нас будут гости, — отозвался Лукан, — но теперь поработаю над этим.
Фэллон улыбнулся искренне, широко, от души. Он так давно не улыбался, что Лукан даже опешил.
Кара поднялась и направилась на кухню. Он пошел за ней следом. Плоть его долгое время оставалась твердой после их поцелуя в огороде, но теперь, когда она будет спать в большом зале, побыть наедине им вряд ли удастся.
Он схватил ее за талию и, развернув, прижал к стене. Каштановые пряди дразнили его, ниспадая по плечам и спине. Она взглянула на него с зазывной улыбкой.
— Я так и думала, что ты пойдешь за мной.
Лукан вдохнул ее запах и поцеловал местечко чуть пониже уха, отчего она затрепетала.
— Правда?
— О да. — Она задышала часто, сердце забилось как птица в клетке.
— Почему бы это?
Она пропустила его волосы сквозь пальцы.
— Потому что я хочу тебя.
В паху у него напряглось при звуке ее хрипловатого голоса, нашептывающего ему в ухо столь приятные вещи. Он захватил ее рот в поцелуе, углубив его, когда она застонала. Его желание, его страсть к Каре затмевали все остальное. Он хотел только ее — сейчас и всегда.