Выстрел, негромкий, как детская хлопушка — хлопнул из толпы. Но полковник был к этому готов, он ждал его. Он предполагал, что кто-то попытается это сделать — и потому надел под рубашку легкий бронежилет. Выстрел — вот что ему надо было для расправы.
В толпе — моментально образовался людской водоворот. В таких случаях не рассуждают, в таких случаях действую. Солдата — исламиста, фанатика выстрелившего в него — десятки рук разрывали на части, терзали, убивали, вымещая на нем свою злобу.
Удар был сильнее, чем предполагал полковник — но он устоял на башне. Протянув руку вперед — как вождь, как будущий диктатор — он крикнул
— Они убивают нас! Но всех — не убьют! Вернем нашу страну себе, братья! Вернем нашу страну себе! Бейте бородатых! Бейте бородатых!
В толпе — кружилось уже несколько водоворотов. Ни доказательств, ни признаний, ни суда — некому это не было нужно. Именно таким и должно быть правосудие. Библейское правосудие!
— Братья! Не отдадим Египет врагу! — вскричал полковник
Толпа взорвалась криками.
Когда солдаты — уже делились по экипажам, снова став грозной, настоящей силой, когда офицеры отдавали приказы — полковник, спрятавшись за броню танка, позвонил Гамалю. Тот, взяв автомат с глушителем, должен был тихо порешить муллу по дороге от КПП до штаба. Никаких сантиментов тут допускать было нельзя — как можно больше пуль и как можно быстрее. Если этот козел бородатый выживет…
— Гамаль, что там у тебя? — требовательно спросил полковник
Кабинет Гамаля находился очень удобно. Из него — он и должен был обстрелять машину проповедника.
— Ничего, эфенди полковник — доложил Гамаль — его не было.
Полковник заскрипел зубами.
— Жди. Докладывай, если что-то будет.
— Есть…
Исламская республика Египет
Каир
Ночь на 06 августа 2014 года
Шестое августа две тысячи четырнадцатого была среда, аль-арби. До аль-джумы, пятницы — один день, но люди уже устали… время для революции выбирали не просто так. Однако, с самого начала многое пошло не так…
Все пошло не так из-за того, что военные и спецслужбисты не смогли выработать план, который бы устроил всех. Военные — хотели начать как можно раньше, офицерам надо было попасть в городки первыми, они совсем не были уверены, что солдатская масса пойдет за ними — и хотели первыми оказаться у оружейных комнат и танковых парков. Спецслужбисты и представители сил спецназа, в том числе, знаменитого «отряда 777» — настаивали на том, чтобы перенести час выступления на более поздний и начать с ликвидации наиболее одиозных деятелей режима. Главной целью был представитель братьев — мусульман, демагог и открытый радикальный исламист Абу Исмаил. Он занимал пост спикера парламента и в политическом раскладе современного Египта был наиболее опасным — он использовал политическую трибуну для обращения к наиболее бедным и радикальным слоям египетского общества, открыто призывал к резне, к экспроприациям, раздавал через исламские фонды нуждающимся наличные деньги — и таким образом, покупал голоса избирателей. Второй по степени опасности — президент страны Амр Муса, бывший генеральный директор ЛАГ, Лиги арабских государств, организации, которая в немалой степени отвечала за арабскую весну. Третий по степени опасности — не первый только потому что не занимал никаких официальных постов — Абу Ишак аль-Хувейи, суннитский богослов, который выступал по телевидению с проповедями, то разъясняя что надо носить бороду, то сравнивая женское лицо с влагалищем, то призывая избивать иностранных женщин, предлагающих себя мусульманам. Он был опасен тем, что если ему удастся добраться до телецентра — через несколько минут в стране начнется народное восстание, военные в этом не сомневались. Четвертым по степени опасности был Мухаммад Аз-Завахири, родной брат Аймана Аз-Завахири, лидера Аль-Каиды. Его опасность заключалась в том, что он контролировал лагеря боевиков на границе с Ливией и мог быстро перебросить в центральные районы страны до двадцати тысяч вооруженных, подготовленных к партизанской войне боевиков.