— Интересный термин вы употребили: «Утраченная вера в себя». Может, я ее действительно начинал терять и мне нужно было вновь обрести ее у бункера?
— Вам это удалось?
— Кажется…
Спидометр накручивал километры, а Гумл с Черникой продолжали беседовать. Подполковник стал доступнее, чем раньше. Он рассказал о своей жизни, о взаимоотношениях в семье, а потом спросил Черника:
— В газетах вы обычно пишете о героизме мужчин, но знаете ли вы, сколько мужества требуется женщинам, чьи мужья за свои действия получают награды? У меня у самого их полдюжины, а вот у жены — ни одной. А ведь большую часть из них заслужила именно она своим молчаливым мужеством. Почему вы никогда не напишете о женщинах, живущих в тени своих знаменитых мужей?
— О таких женщинах пишут в газетах…
— В канун Международного женского дня, а в другое время журналисты о них забывают.
— Здесь вы, товарищ подполковник, не правы. Я лично написал несколько репортажей о женах пограничников и других военнослужащих, которые живут вместе с мужьями в отдаленных гарнизонах…
Черник начал рассказывать подполковнику о судьбах женщин, с которыми познакомился на Шумаве. Пока он говорил, машина достигла Збраслава. Журналист готов был воскресить в памяти другие истории, как вдруг обнаружил, что невольно оказался в положении фоторепортера Вондрачека, который говорит, не заботясь о том, слушают его или нет.
— Вы имели в виду женщин, о которых я вам рассказал? — обратился он с вопросом к подполковнику, однако ответа не услышал.
— Спит, — пояснил водитель, — от самого Добржиша спит.
— Значит, свои аргументы я высказывал вхолостую? — рассмеялся Черник.
— Почему? Я с удовольствием слушал. Где вы живете?
— На Панкраце.
— Езерце — это тоже Панкрац или нет? Во всяком случае, через Панкрац проезжать придется.
— Правильно…
— А вы жалеете, что товарищ подполковник уснул?
— Нет, конечно. За последние сутки ему столько пришлось пережить!
Черник произнес это, не осознавая до конца, насколько он прав.
Неделю назад Прага купалась в солнечных лучах, а сегодня с самого утра шел дождь. Петр Черник, уже входя в редакцию, понял, что здесь что-то происходит. Ответственный секретарь Брандл и спортивный обозреватель Котик промчались мимо него, едва ответив на приветствие. Петр подумал, что ученые, наверное, правы: плохая погода отрицательно влияет на настроение людей. Он прошел в свой кабинет, снял плащ, провел расческой по мокрым волосам и направился к главному. Он торопился до начала утреннего совещания доложить о событиях на Шумаве и получить разрешение завтра снова отправиться на Доброводицкий полигон, где должно начаться подробное обследование фашистского бункера.