«Теперь многое будет зависеть от Бенедикта и Гумла, — думал журналист, просматривая газеты, — от того, насколько быстро им удастся ликвидировать все «сюрпризы» и ловушки в тайнике. Все говорит за то, что я могу в этом деле принять участие. Иначе с чего бы Гумл стал мне звонить? По-видимому, он решил предложить мне завтра ехать вместе. Значит, с Иваном все хорошо и Гумл ждет не дождется момента, когда покорит сейф дьявола…»
Плавное течение мыслей прервал приход журналиста Рубаша:
— Добрый день, Петр!
— Привет, Мирек!
— Что-то на этот раз ты быстро вернулся с Шумавы.
— Это потому, что завтра я опять туда собираюсь.
— Там что-то произошло?
— Если ты имеешь в виду фашистские тайники, то там действительно обнаружен огромный склад.
— Вот это да! Своим репортажем ты наконец заткнешь за пояс Валека.
— Его сейчас «затыкает за пояс» главный редактор.
— Думаю, ему никакой разнос не страшен. От него все отскакивает, как от стенки горох.
— Ну, на этот раз все значительно серьезнее. Я сам слышал, как Краус говорил, что последний случай будет разобран на партбюро. Наверное, сегодня будете заседать.
— А что, собственно, произошло?
— Речь идет о подлоге.
— Ну, если дело только в этом, то Валека надо было разбирать каждую неделю.
Во время разговора Рубаш снял с себя плащ и держал его над раковиной умывальника, чтобы с него стекла дождевая вода. Затем он опять обратился к Чернику:
— С кем же на этот раз Валек сыграл злую шутку?
— С шефом и со всем руководством редакции…
— Ну, тогда действительно Краус может поднять этот вопрос на партбюро…
Рубаш хотел было продолжить разговор, но в коридоре послышался громкий голос секретаря Брандла:
— Совещание! Все на совещание!
Журналисты взяли блокноты и направились в комнату, где по понедельникам регулярно проводились совещания работников редакции. И хотя повестка дня была обычной, проходило оно в весьма напряженной атмосфере.
Причина крылась в плохом настроении главного, о чем неофициально были проинформированы все члены редакционного коллектива. Возможно, определенную роль сыграла и нервозность некоторых журналистов.
Несмотря на то что голос Крауса выдавал его раздражение, он и на этот раз не изменил своей привычке — на пороге новой рабочей недели пожелал сотрудникам редакции трудовых успехов. После этого он перешел к анализу выполнения плановых заданий.
— Семнадцатый номер — а это, как вы знаете, первый сентябрьский — был сдан в полном объеме и вовремя. Нарушение графика произошло только в одном случае — в военном отделе. С майором Валеком мы уже разобрались, и руководство редакции сделало соответствующие выводы. Кроме того, я хотел бы обратить внимание не только товарища Крейзловой, но и других журналистов на то, что материал без качественных фотоснимков я не считаю законченным и готовым к публикации. На этот счет я не принимаю никаких оправданий. Если с вами не поехал наш фотокорреспондент, извольте достать снимки другим путем, но они должны быть качественными, годными для печати.