— Здесь страшная грязь, — кричал он из кратера, — поэтому сразу все и не взорвалось! Надо будет…
Закончить Швейда не успел, так как Поледняк заметил на одной из мин маленький огонек: сработал фосфорный взрыватель. Крик — и Швейда начал быстро карабкаться наверх. А они, все трое, стояли у кромки кратера не могли пошевелиться. Гумл вряд ли был в состоянии объяснить, почему они не удрали. Они просто ждали, когда Швейда выберется наверх, им было стыдно повернуться спиной к товарищу, оказавшемуся в опасности. При этом все они отлично знали, что внизу лежат не только обычные, но и зажигательные мины, взрывающиеся не сразу. Так вот, сначала взорвалась мина, на которой Поледняк заметил огонек, а затем остальные. Но к этому моменту Швейда был уже у края кратера, ему успели помочь, а затем рухнули на землю в нескольких шагах от ямы. Все же Поледняк получил ранение в голову, а Гумл — в спину и плечо.
Или взять случай, который произошел у населенного пункта Краваны. Там было поле площадью приблизительно восемь гектаров, которое люди боялись обрабатывать, так как в 1945 году на нем подорвался на мине крестьянин. Армейские саперы после этого нашли там еще нисколько мин, но земледельцам сказали, что те могут без опаски пахать. Тем не менее поле оставалось пустырем, на который жители не заходили. Однажды председатель местного кооператива обратился к военным с просьбой еще раз как следует поработать на этом поле. Ему пошли навстречу, но, хотя мин не нашли, крестьяне все равно опасались там работать. Тогда Гумл на несколько часов стал трактористом. К концу работы, когда он вспахал почти все поле и делал последний разворот, трактор наскочил на мину. Только случайно Гумл остался жив.
Таких случаев было много, о них даже вспоминать не хотелось, не говоря о том, чтобы рассказывать другим. И что это, черт возьми, доктору пришла вчера фантазия завести разговор о его профессии? Что ему, в госпитале не хватает острых ощущений? К этому времени подполковник дошел до Петршина, и перед ним открылся вид на прекрасный город над Влтавой. Он остановился, и его мысли потекли в другом направлении. Хотя подполковник родился не в Праге, он любил столицу, стремился изучить ее архитектуру, памятники старины. Конечно, здесь чувствовалось влияние жены. Книги о Праге в семье Гумлов были излюбленным чтением, а прогулки по Пражскому Граду, Вышеграду, по тихим извилистым улочкам Старого Места и Малой Страны — любимым отдыхом. Сначала Йозеф Гумл ходил по выставочным залам и галереям исключительно ради жены, чтобы хоть как-то компенсировать свои частые отлучки, но постепенно такое времяпрепровождение стало для обоих частью их жизни.