Черник и Бржезина настолько хорошо изучили повадки своего спутника, что могли еще до того, как фотокорреспондент занял свое обычное место на заднем сиденье, точно сказать, о чем тот будет говорить. Обычно это происходило по одному и тому же сценарию: сначала Тоничек, как его звали друзья, начинал расписывать журналистские способности своих попутчиков — редакторов, иногда доброго слова удостаивался и водитель (правда, это случалось редко). От воспевания достоинств спутников Вондрачек делал незамысловатый переход к своей персоне, не скупясь при этом на хвалебные слова. Дальше речь заходила об отсутствующих сотрудниках. На десерт шли нескончаемые истории из богатой событиями жизни сорокадвухлетнего фоторепортера. Их обычно хватало до конечного пункта маршрута.
Точно по этой схеме начался их путь и сегодня. Правда, Черник попытался было защититься от словесного потока коллеги: как только Антонин устроился на заднем сиденье, Петр включил радио в надежде найти эстрадную музыку, но приемник оказался неисправным. Тогда Петр попробовал сам напевать популярные мелодии, но быстро сбился и замолчал. Возникшей паузой тут же воспользовался Антонин:
— Ах, Панове, даже не верится, что мы опять направляемся на нашу старую добрую Шумаву! Знаете, как давно мы там не бывали?
— Очень давно, — сухо заметил Петр Черник.
— Последний раз мы ехали, дорогие мои, по маршруту Страконице — Сушице — Клатови четыре месяца назад. Помните, как объезжали столетних дедов и бабок? Это была гениальная мысль, Петр, написать репортаж о жителях Шумавы, которым исполнилось сто лет. Правда, поработать пришлось много, но материал вышел блестящий.
— Я бы этого, Тоничек, не сказал, репортаж остался незавершенным.
— Как это «незавершенным»? Он стал украшением номера, как сказал на совещании секретарь редакции Брандл.
— Может, в том номере он и показался Брандлу лучшим, но я-то представлял себе репортаж совсем другим. Мне хотелось ответить на вопрос: почему эти люди дожили до таких лет? Но мы-то трое прекрасно знаем, что из десяти опрошенных только двое сохранили способность излагать свои мысли более или менее связно.
— Тем не менее, Петр, ты написал этот репортаж, и написал отменно! Брандл просто так хвалить не будет.
— Но я-то прекрасно понимаю, что это не так. Конечно, кое в чем мне помогли врачи-геронтологи и все равно довести репортаж до логического конца не удалось. Впрочем, осталась недописанной и наша серия репортажей о Шумаве.
— «Недописанной, недописанной…» Разве это по твоей вине? Мы сделали все, что в наших силах, да и у читателей репортажи нашли самый широкий отклик.