– Конечно, потенциальную добычу надо знать в лицо. И почему этих самых послов всегда больше, чем «послиц»? – пошутил герцог с донельзя печальной миной.
– Чтобы развлекать меня и Энтиора, конечно, – безапелляционно заявила принцесса, игриво стукнув приятеля по руке сложенным веером.
– Самое лучшее – королевским деткам. Это несправедливо! – возмутился Элегор.
– Ты еще мал и ничего не понимаешь в высших законах вселенской справедливости и тайнах дипломатии, мальчик, – наставительно заметила богиня и, послав воздушный поцелуй, вспорхнула с диванчика.
Как ни прятался несчастный воитель за колонной в укромном уголке зала, Элия быстро определила его местонахождение. И прежде, чем застигнутый врасплох мужчина успел сменить место дислокации, составила ему компанию, участливо осведомившись:
– Как ты себя чувствуешь, милый?
Сдержав рвавшийся с языка ответ: «Спасибо, хреново!» – Нрэн стоически ответил:
– У меня все в порядке.
– А как твоя нога? Мне показалось, ты серьезно обварился утром.
– Уже все отлично, – терпеливо повторил принц, всей душой надеясь, что Элия не будет проверять справедливость его слов прямо в бальной зале. От принцессы, конечно, можно было ожидать всего, но сдирать штаны с сопротивляющегося кузена на публике она не стала бы. Во всяком случае, так полагал бог.
– Не знала, что тебе тоже по душе буйство стихий. Мы сегодня нарушили твое уединение в Садах, извини, – продолжила женщина.
– Да нет, ладно, ничего, – скороговоркой ответил воитель и снова погрузился в красноречивое молчание.
– Прекрасно, значит, ты на меня не сердишься и здоров. Тогда давай потанцуем? – улыбнувшись, предложила искусительница.
– Нет, – испуганно отказался принц, отчетливо представляя последствия танцев с кузиной, никак не вписывающиеся в нормы этикета. Покрой ее платья, как всегда, напрочь смел все бастионы целомудрия великого воителя, а сейчас разрушал последние заслоны силы воли.
– Что ж, придется поискать кого-нибудь другого, более сговорчивого, но если передумаешь, дай знать, для тебя моя бальная карта всегда свободна, – разочарованно вздохнула принцесса, прищелкнула пластинами сложенного веера и неторопливо покинула Нрэна, предоставив ему отличную возможность полюбоваться своей великолепной спиной.
Мужчина проводил ее голодным, несчастным взглядом.
Искоса наблюдая за мытарствами кузена, сочувственно вздохнул добряк Кэлер. Принц пожалел Нрэна, обреченного на страдания своей странной любовью к ветреной принцессе и жестоким обетом братьев. Нет, бог бардов решительно не понимал странной стратегии избегания, которой руководствовался воитель в своем поведении при любом прямом столкновении с Элией, но сочувствовал жертве цепких коготков и острого языка любимой сестры, отдавая должное осадным талантам и упрямству богини любви.