Когда он вернулся, Джоан встретила его торжествующей улыбкой.
— Не знаю, как вы этого добились, но я очень рада, — воскликнула она. — Сама попросила свой чемодан с платьями. Это была не моя идея. А когда я пригласила ее к завтраку, тотчас же согласилась. Она будет здесь в три часа.
Рори тоже не знал, каким именно образом он этого добился, однако не нашел в том ничего удивительного. Некоторое время он полагал, что Кэнайна исключение; но стоило нажать на нее, и она отреагировала точно так же, как все остальные. Он по-прежнему привлекает девиц, словно магнит; прошло четыре года, пока Рори предавался в университете более важным занятиям, но магнит этот не утратил былой силы.
Было совсем темно, когда около трех часов утра Рори спустился вниз, в кухню, где Джоан Рамзей, в халате и шлепанцах, варила овсянку. Через несколько минут входная дверь отворилась, и в столовой послышались легкие шаги. В дверях появилась Кэнайна. Взглянув на нее Рори чуть не поперхнулся от изумления.
Куда девалась шаль, резиновые сапоги? Вместо них на ней были серые габардиновые спортивные брюки и тот плотно прилегающий синий свитер с высоким воротом, в котором она была, когда они впервые встретились в поезде. Поверх свитера — ярко-красная вельветовая куртка, туго стянутая в талии поясом, волосы схвачены красной лентой под цвет куртки. На ногах мокасины из лосиной кожи, спереди расшитые красным бисером. Губы слегка, чуть заметно подкрашены.
Застенчиво потупив глаза, она сказала:
— Я сама их сшила.
— Что сшила? — спросила Джоан Рамзей.
— Мокасины. Знаете, из меня получается вполне сносная мускек-овак.
— Никогда не видела тебя такой хорошенькой, — сказала Джоан Рамзей.
— Хорошо, что мы уходим в такую рань, - ответила Кэнайна, — а то индейцы подумали бы, что я напялила мужские штаны.
— Джоан Рамзей принялась жарить бекон, затем приготовила сандвичи им на дорогу.
— Можно взять у вас заварку, сахар и банку сгущенки? — спросил Рори. — Мы разведем костер,попьем чаю.
— Ну конечно, — сказала Джоан Рамзей. — На берегу перекусить хотите?
Рори взглянул на Кэнайну.
— Наверное, — ответила она.
— Я дам вам с собой одеяло: подстелите, чтобы не засыпать еду песком.
Пока Рори и Кэнайна завтракали, быстро светало. Потом миссис Рамзей вручила Рори пакет с провизией и одеяло, и они вышли из дому в бледном, тусклом свете занимающегося дня.
Каноэ стояли на берегу, где Рори оставил их накануне.
Мотор был установлен на большом каноэ с прямоугольной кормой, каноэ поменьше привязано к нему буксирным тросом. Рори оттолкнул лодки от берега, оба влезли в большую. Кэнайна села на носу, Рори — на корме, у мотора. Он запустил мотор и направил каноэ вверх по реке. Позади, в клубах густого тумана, вставал над заливом алый краешек солнца, отбрасывая на воду кровавые блики.