Кэнайна сидела к Рори спиной, и его взгляд то и дело обращался к ее тонкому, строго прочерченному силуэту. Из-за поднятого красного воротника виднелись только черные волосы. Серые брюки красиво облегали стройные бедра.
Мотор мерно трещал два часа, и в этом шуме нечего даже было пытаться разговаривать. Потом стена густого ельника на берегу расступилась, открылась поляна. Кэнайна сделала знак, и Рори повернул каноэ. Когда подъехали совсем близко, Рори вырубил мотор, и каноэ со скрежетом врезалось в песок. Оба спрыгнули на берег.
- Не будем терять времени, - сказал он. - Чем раньше мы туда доберемся, тем больше шансов разыскать ман-тай-о.
Вытащив большое каноэ на берег, он привязал весла поперек малого каноэ, так что получились ручки, за которые его можно было тащить на плечах. Снял свитер, скатал и положил на плечи вместо прокладки. Потом сел на корточки напротив середины малого каноэ и, приподняв его, взгромоздил себе на колени.
Затем подсунул под каноэ руку, стремительно, одним движением распрямился, и восьмидесятифунтовое каноэ, перевернувшись вверх дном, взмыло вверх и теперь покоилось у него на плечах.
- Не такой уж вы новичок, как я погляжу, -просто сказала Кэнайна и взяла На себя обязанности проводника.
Они пересекли поляну, где до сих пор торчали остовы хибарок и вигвамов. Вошли в лес. В этот ранний час в воздухе стояла прохлада и сырость, которая чувствовалась еще заметней под сенью елей и пихт. Из-под каноэ Рори видел лишь стройную, гибкую фигурку мягко ступавшей перед ним Кэнайны. В этом году он впервые перетаскивал лодку по суше и был еще не совсем в форме - приходилось каждые десять минут останавливаться, чтобы перевести дух. Прошел почти час, когда во время одной из таких передышек Кэнайна сказала: "Кажется, почти дошли".
Через несколько минут они внезапно вышли из дебрей. Стоял ослепительный день. Рори пересек отмель и опустил каноэ наземь на берегу озера.
— Это Кишамускек? — спросил он. Она кивнула:
— Да.
— Красивое место. Усеянное бесчисленными островками озеро сверкало синевой. Позади на громадном болоте колыхались зеленые ленты камыша и осоки. А между озером и болотом сверкала белая полоска песка. Было семь утра, но солнце поднялось довольно высоко, день обещал быть теплым.
— Ну, ман-тай-о, — сказал Рори, — где же ты? Они спустили каноэ на воду, Кэнайна взяла весло и прошла на корму. Рори стал на корму и оттолкнулся от берега. У ног - сверток с завтраком, на шее бинокль. Приятно было грести, слышать плеск воды, бьющей о звонкое днище лодки, ощущать, как крохотное суденышко, словно живое, повинуется малейшему повороту елового весла. С того времени, как Рори впервые очутился на севере Канады, он всегда считал каноэ самым прекрасным и практичным творением первобытного человека. Какое другое судно может нести тяжелую кладь в любое место, куда только доходит вода, а вместе с тем само настолько легко, что человек, в свою очередь, может донести его на плечах до другой реки? В этих краях бог знает сколько веков назад было задумано и изготовлено первое каноэ. А теперь перед ним сидит дочь расы, сотворившей каноэ. Скинув куртку, Кэнайна гребла в одном синем свитерке с короткими рукавами. Гребла изящно и ровно, раскачиваясь всем телом, налегая на весло всей силой рук и плеч.