Эдит, лежа в темноте, ждала, что сейчас-то все и произойдет. То, что ему за сорок, а ей лишь девятнадцать, не беспокоило ее. Она была возбуждена. От родителей она знала, что любовь приносит радость; казалось, никто не помнит момента, чтобы Гита, ее мать, не вынашивала бы очередного ребенка. И ее отец не делал секретов из своего отношения к жене. Он целовал ее, ласкал ее груди, обнимал, гладил ее и делал все это на глазах своего все увеличивающегося семейства. Затем он увлекал ее в их спальню, откуда без стеснения доносился смех и радостные фыркающие звуки. Дети Годвина воспитывались в такой атмосфере, с таким неугомонным отцом, что сохранить застенчивость при этом было невозможно.
А теперь это. Эдуард неподвижно лежал рядом с ней, и дыхание его становилось все ровнее по мере погружения в сон. Эдит осторожно протянула руку и коснулась его руки. Он тотчас вздохнул и отвернулся. И так продолжалось всю неделю; каждую ночь она страдала от такого унижения.
В конце концов она набралась храбрости и заговорила с ним. «Помни, ты — королева Англии», — подбадривала она себя.
Она танцевала в саду под аккомпанемент одной из фрейлин, перебиравшей струны лиры. Эдуард, одарив ее одной из своих редких улыбок, подошел к ней, хлопая в ладоши.
— Я доставила Вам удовольствие, сир? — спросила она, почтительно сделав реверанс.
— Конечно, моя милая девочка.
— Но, муж мой, — произнесла Эдит, — я — Ваша жена и хочу быть ею во всех отношениях.
Ее лицо стало пунцовым, а король побледнел. Он повернулся и ушел прочь, и Эдит пришлось побежать за ним. Внезапно он остановился и бросил на нее такой взгляд, что ей стало жутко, и она задрожала от страха.
— Никогда больше не говорите об этом, — злобно прошипел он. — Целомудрие — это добродетель, а воздержание очищает душу. Вы никогда больше не должны говорить об этом.
Он поспешил прочь, и ее слова: «Но мы ведь женаты…» — повисли в воздухе. В эту ночь он не пришел в ее комнату, а на следующее утро она узнала от слуг, что он перебрался в другую спальню.
Спустя два отравленных отчаянием месяца Эдит поехала к своим родителям.
— Что? — прорычал ее отец. — Трусливый негодяй! Он даже не притронулся к тебе, девочка!?
— Да, отец.
— Клянусь богами, он просто неспособен.
— Он говорит, что оставаться чистой — это добродетель.
Глаза Годвина налились кровью, а лицо потемнело от гнева. Он сам устраивал этот брак, и уже в тот момент у него мелькнуло сомнение при виде этого тощего аскета, который собирался стать его зятем. Годвин было подумал, что тот, возможно, предпочитает женщинам мужчин, но что король импотент, или решил быть таковым, даже не могло прийти в голову! Когда король Эдуард надевал обручальное кольцо на пальчик Эдит, Годвин благодушно воображал, как станет дедом будущего короля Англии и основателем большой династии.