Эту странную сцену и застал капеллан, доктор Ли, когда он вошел.
— Ваша Светлость, я… я… Простите меня, Ваша Светлость. Меня только что подняли с постели и велели прийти сюда, — бормотал он, запинаясь, окидывая беглым взглядом алтарь и пытаясь понять, что предстоит ему делать в этой нелепой комнате на чердаке в час, когда все благочестивые люди спят.
— Прекрасно, доктор Ли. Мне приятно сообщить, что вам предстоит сочетать браком короля Англии и маркизу Пемброукскую.
Роза смотрела на доктора Ли, который застыл с окаменевшим лицом, не веря своим ушам. Она почти слышала его мольбу: «О Господи, только не я. Почему именно мне назначено выступить против папы? Услышь меня, Господи!»
Его вытянутое лицо и без того напоминающее лошадиную морду — картину дополняло множество беспорядочно растущих зубов, — с каждой секундой удлинялось, белки мутно-серых глаз обнажились. Он приоткрыл рот, будто собираясь что-то сказать, но, подумав, закрыл его, и в конце концов, промямлив нечто невнятное, устремил взгляд в пространство. В любой другой ситуации этого было бы достаточно, чтобы заставить Розу безудержно расхохотаться, однако твердый взгляд короля отбил у всех охоту улыбаться.
— Вы что, не расслышали, доктор Ли? — спросил король, и голос его прозвучал так мягко, что тощее тело несчастного капеллана содрогнулось. — Я прошу вас отслужить свадебную мессу прямо сейчас. У нас есть четыре свидетеля, алтарь и утварь для причастия. Что нужно вам еще?
На мгновение установилась напряженная тишина, после чего Роланд Ли обрел дар речи.
— Ваша Светлость, простите меня, но по закону моей совести, а также по правилам, установленным церковью, я вынужден задать вам этот вопрос. Дало ли Его Святейшество свое согласие на развод? Ваш брак с королевой… я имею в виду вашу жену Екатерину… расторгнут?
— Да, сказал Генрих.
— Но бумаги… — собрав последние силы возразил Ли.
— У меня.
И Генрих похлопал себя по груди, как будто что-то действительно было во внутреннем кармане его камзола.
Доктор Ли нашел для себя выход из затруднительного положения и ухватился за него с решимостью осужденного на казнь, внезапно узнавшего, что у него появился шанс отсрочить исполнение приговора.
— В таком случае, Ваша Светлость, мне дозволено властью священника Римской церкви осуществить эту церемонию.
Все посмотрели на короля, но он и пальцем не пошевелил, чтобы предъявить бумаги, о которых шла речь, а просто взял Анну за руку и подвел к алтарю.
— Тогда начинайте, господин священник, начинайте, — только и сказал он.
Доктор Ли, тайком утерев пот со лба, занял место священника, и здесь, в этой темной, неуютной чердачной комнате, Анна Болейн стала женой Генриха VIII. Убогость этой процедуры совершенно не соответствовала богатству и яркости их романа, напоминая почему-то Розе последние искры некогда ярко горевшего пламени. Казалось, никто в комнате, даже священник, жених или невеста, не мог и осознать по-настоящему, что на самом деле происходит. Едва церемония завершилась, король поднялся с колен и деловито произнес: