На фоне тяжелых портьер и массивной позолоченной резьбы Анна Болейн казалась еще более хрупкой, чем была на самом деле. Она лежала посреди всего этого великолепия, голова ее покоилась на подушках, к осунувшемуся и искаженному от напряжения лицу приклеились влажные волосы. Время от времени она облизывала свои пересохшие губы, и тогда Роза Вестон подносила к ее губам серебряный бокал, наполненный ключевой водой, давала ей выпить несколько глотков. Место Розы было в изголовье кровати, с левой стороны, и в ее задачу входило вытирать пот со лба королевы.
Никто из присутствующих не представлял себе, как королева с таким хрупким телосложением и узкими бедрами сможет родить доношенного ребенка. Но, несмотря на все тяготы родов, королева не издала ни звука. Железная воля, благодаря которой она и оказалась на троне, не позволяла ей хныкать, и в комнате царила странная, неестественная тишина, прерываемая резкими звуками рожка, игравшего вдалеке, да взрывами хохота пирующих, который в последний час стал заметно стихать после того, как по дворцу разнеслась весть, что роды близятся к завершению. Все большее число придворных покидало свадебное празднество и присоединялось к королю, ожидающему исхода родов в передней.
И вот почти все ушли, и Суффолк остался один со своей четырнадцатилетней невестой и юным сыном, графом Линкольнским. Он много пил, пытаясь заглушить в себе сознание того, что его тело — тело пожилого, уставшего от жизни человека — не способно принести радость молодой жене. Но, несмотря на это, он не мог не заметить, какими нежными взглядами обменивались тс двое и какой холод сквозил в их глазах, когда они смотрели на него. Неизвестно, было ли так на самом деле, или ему померещилось, что его невеста — наполовину испанка, ибо ее мать была одной из самых преданных фрейлин королевы Екатерины, — прошептала его сыну:
— Когда же наступит наше время?
Герцог внезапно почувствовал приступ жалости к себе. Он украл у сына девушку, с которой тот был обручен, и теперь, словно в наказание, важные события, происходившие в королевских покоях, оттеснили его свадьбу на задний план. Трясущейся рукой он подносил бокал с вином ко рту, и, когда оно проливалось на скатерть, он и впрямь чувствовал себя очень старым.
Анна Болейн беззвучно произнесла: «Воды». Роза послушно поднесла ко рту королевы кубок, который тут же был выбит у нее из рук; тело Анны напряглось от внезапного спазма, из ее груди вырвался громкий душераздирающий крик. Долгожданный ребенок вот-вот должен был появиться на свет.