Однако Маркхэм о ней не забыл. Если бы сотрудник ФБР знал, сколько раз Кэти хотела позвонить ему, просто чтобы поболтать ни о чем, как часто она набирала в поисковой системе в Интернете его фамилию, он, возможно, лучше бы понял то смятение, которое судьбе угодно было поднять у них в сердцах. Во время первого разговора по телефону Маркхэм заверил Хильди в том, что для нее будет лучше, если он станет держаться подальше до тех пор, пока не утихнет внимание прессы. Он попросил ее ни о чем не беспокоиться, ибо, даже несмотря на то, что она гостила у Поулков, ФБР постоянно за ней присматривало. Поэтому Маркхэм испытал определенное облегчение, когда у него появился предлог не встречаться с Кэти Хильдебрант. Интересы следствия действительно требовали, чтобы он держался от Хильди подальше, но к облегчению примешалась смесь вины и стыда. Сэм чувствовал себя виноватым, потому что назойливые мысли о привлекательной Кэти, профессоре искусствоведения, нередко мешали ему сосредоточиться на работе. Маркхэму было стыдно за то, что даже себе самому он не хотел признаваться в том, как часто улыбался, вспоминая о ней.
Эти полторы недели Сэм провел, разъезжая между бостонским управлением и местным отделением в Провиденсе. По большей части он оставался один, но изредка его сопровождала Рейчел Салливан, в частности, в те два раза, когда они пытались побеседовать с Лори Винек. Оба раза им пришлось довольствоваться разговором с ее отцом, поскольку Лори, узнав о том, что произошло с ее сыном, пыталась проткнуть себе горло кухонным ножом. Теперь она находилась в Институте психиатрии штата Род-Айленд под постоянным присмотром врачей. Таким образом, именно Джону Винеку выпала страшная задача официально опознать верхнюю половину тела своего внука, после того как маленького Майкла сняли с каменного основания и отделили от козлиных ног. Джон ничем не смог помочь Маркхэму и Салливан, если не считать проникнутой слезами клятвы когда-нибудь обязательно увидеть «того, кто сделал это с внуком, мертвым у своих ног».
Теперь, пока остальные части «Вакха» изучались и анализировались в лаборатории ФБР в Квантико, а Рейчел Салливан вместе со своей командой проверяла списки студентов, полученные из архива Браунского университета, специальный агент Сэм Маркхэм занялся обилием улик, оставленных Микеланджело-убийцей. Самой многообещающей из них пока что была задняя часть козлиной туши.
Анализ ДНК сразу же определил, что Микеланджело-убийца выбрал в качестве нижней половины своего сатира взрослого самца нубийской породы. Ее представители отличались короткой шерстью, довольно крепким телосложением, большими отвислыми ушами и, как отмечали селекционеры, характерным «римским» носом. На взгляд Маркхэма, с учетом всего того, что было уже известно об убийце, это не следовало рассматривать как случайное совпадение. Сэм также выяснил, что из всех пород нубийские козы считаются одними из самых дружелюбных и общительных.