Таул покосился на Мелли, не зная, как подействует на нее такой разговор. Но он напрасно сомневался в ней — она сказала:
— У Хвата достало бы денег даже на боевой корабль.
— Хват останется с тобой, — заметил Таул.
— Нет. Мальчик без тебя как неприкаянный — зачем ему маяться здесь в ожидании твоего возвращения. Пусть отправляется с тобой. — В темно-синих глазах Мелли светилась яростная решимость — отражение ее несгибаемой души.
— Хорошо, — сказал Таул. — Пусть Хват идет с нами. Но обещай мне одно. Боджер знает тайный выход из города. Когда высокоградская армия станет лагерем вокруг, пошли к ним Боджера. Пусть скажет, кто ты, чье дитя ты носишь и как нуждаешься в прибежище. Если они дадут согласие, тотчас же уходи из города в высокоградский лагерь. — Таул посмотрел Мелли в глаза. — Я не уйду, пока ты не дашь мне такого обещания.
Мелли кивнула в ответ.
— Лучше уж враг, чем Баралис, — сказала она, в точности повторив его мысли.
— Высокий Град — не враг тебе, — заметил Джек.
Таул и Мелли недоуменно посмотрели на него.
— Сам по себе Брен им не нужен — они хотят, чтобы Кайлок убрался обратно в Королевства. Если Мелли явится к ним с наследником бренского престола, они примут ее как родную. Они знают, что, даже если и возьмут город, править им не смогут — это значило бы создать собственную империю. А так они, посадив на престол законного наследника после изгнания Кайлока, найдут единственно верное решение задачи. Брену нужен сильный и не вызывающий опасений правитель — только тогда на Севере воцарится мир.
Таул и Мелли переглянулись. А ведь Джек прав: Мелли в самом деле необходима союзу северных держав. В Тауле ожила надежда. Мелли не составит труда пробраться под стеной в неприятельский лагерь.
— Я не знал, Джек, какой ты прожженный политик.
— Я и сам не знал.
Все трое рассмеялись — впервые за этот день.
В дверцу люка трижды громко постучали.
— Впустите скорее, — раздался голос Мейбора. — Тут мокро, точно в отхожем месте после большого пира.
Джек взобрался наверх и отпер засов. Мейбор сошел в погреб с достоинством, словно архангел в преисподнюю.
— Высокоградскую армию только что заметили на взгорье. Считайте, что война началась.
* * *
Дождь перестал только к ночи. Весь день он лил, смывая старые грехи перед началом войны.
Баралис стоял в глубокой нише на стене герцогского дворца и смотрел в сторону юга, где ширился вражеский лагерь. Около тысячи костров мерцало во мраке, и каждый был малой частицей огромного целого.
У подножия холма ставились шатры и осадные машины. Когда дождь утих, Баралису стало слышно, как визжат пилы и стучат молотки. Холм скрывал то, что за ним происходило, но Баралис знал, что там строятся тараны с кровлями из крепкой кожи, защищающими солдат от кипящего масла и огня; башни на колесах, высотой не уступающие стенам Брена: деревянные, крытые железом галереи, под прикрытием которых саперы будут подкапываться под стену. Прочее снаряжение — баллисты, катапульты и выдвижные лестницы — должны были перевезти через горы уже собранными.