Тавалиск, охваченный волнением, взялся рукой за сосуд. Клык, не разбиравший своих и чужих, тут же выскочил из воды и укусил архиепископа за большой палец.
— Ай! — вскрикнул Тавалиск, отдергивая руку. Из маленькой, но глубокой ранки сочилась кровь. Тавалиск пососал палец: ему понравился вкус собственной крови. Бросив ненавидящий взгляд на Клыка, он продолжил: — Сегодня же, Гамил, разошли письма всем, кого я упомянул. С нынешнего дня все наши союзники должны открыто выступить на стороне Меллиандры. — Тавалиск улыбнулся, вновь обретая хорошее настроение. — Чтобы досадить Баралису, лучшего и придумать невозможно. Нелегко ему теперь придется. Сам Брен может расколоться на два лагеря, если он не примет меры. Споры за наследство часто становились причиной гражданских войн.
— Как и религия, ваше преосвященство.
— Я не просил тебя умничать, Гамил. Когда я занят прокладкой нового политического курса, меня вполне удовлетворяет простое «да, ваше преосвященство». Ясно?
— Да, ваше преосвященство, — кисло ответил Гамил.
— Вот и хорошо. Помимо отсылки писем в Аннис и Высокий Град, чьи армии в это самое время, возможно, уже следуют в Брен, тебе нужно будет разыскать Мейбора и его дочь. Я уверен, что они все еще в Брене. Обратись к тамошнему духовенству с просьбой найти их. Даму нужно препроводить в безопасное место. — Тавалиск помолчал, обдумывая свой план. — Одно мне странно: зачем Баралису было избавляться от Катерины так скоро. Этого я понять не могу. Он только подорвал этим свое положение. — Архиепископ пожал плечами. — Ну что ж, все могут ошибаться. Но для умного человека главное — обратить эти ошибки себе на пользу. Что я и делаю.
— Да, ваше преосвященство.
Тавалиск, которому не понравился тон Гамила, подозрительно взглянул на секретаря.
— Можешь идти — и разошли письма незамедлительно. — Архиепископ подождал, пока секретарь не дошел до двери, и сказал: — Да, кстати... По поводу рыбки...
— Унести ее, ваше преосвященство?
— Нет, Гамил. Я привязался к этому дьяволенку, но он сильно засорил свою воду. Будь так любезен, почисти его сосуд.
* * *
— Ты должен сегодня же уйти из Брена. — Мейбор старался говорить тихо, но это не совсем ему удавалось. — Каждая минута твоего промедления увеличивает опасность для Меллиандры.
— Репутация Меллиандры для нас превыше всего, Таул, — сказал Кравин — не столь пылко и более рассудительно. — Она носит теперь единственного оставшегося в живых наследника Брена, и ей ни в коем случае нельзя быть связанным с человеком, подозреваемым в убийстве. В городе много вельмож, готовых поддержать нас, но никто из них не решится на это, пока ты будешь с ней рядом. Весь Брен считает, что Катерину убил ты, — пусть это неправда, но согласись, что улики против тебя сокрушительны. — Кравин коснулся своими ухоженными пальцами руки Таула. — Оставшись, ты погубишь и себя, и Меллиандру.