…Тоня очнулась от толчка — остановилась машина.
— Вы совсем не желаете со мной разговаривать, Тоня, — проговорил Кутипов и, кивнув в сторону водителя, улыбнулся: — Я понимаю, понимаю… Может быть, заглянем в мою холостяцкую берлогу?
— Боюсь берлог и их обитателей, спасибо, — попробовала отшутиться Тоня. — К тому же меня ждет сынишка.
— Я вас не задержу. Надо поговорить. Возможно, нам придется вместе работать.
— Спасибо, Борис Михайлович, в следующий раз.
— Шаль. А то могли бы заглянуть в «Глобус». Там неплохая донская кухня и музыка. Что ж, неволить не стану. Но ловлю вас на слове — в следующий раз. Шалва, отвезешь Тоню домой. Да, вот еще. Я отлучусь из Ростова на несколько дней. Будешь возить своего земляка князя Николадзе, пока подберем ему надежного водителя. Да смотри не продайся ему. Знаю я вас, земляков, Пропуск не просрочен?
— Документы в порядке.
Машина тронулась, Тоня откинулась на спинку сиденья. Шалва искоса поглядывал на нее в зеркальце водителя. Тоня старательно отворачивала лицо, смотрела в темное окно.
— А я тебя сразу узнал, Тоня, — вдруг услышала она. — Ты как вышла на крыльцо, я сразу тебя узнал.
— Вы меня с кем-то путаете.
— Зачем путаю? Вай, вай, нехорошо. Шавлухашвили я, шофер генерала Севидова. Не помнишь?
Тоня молчала.
— Почему молчишь? Вместе с женой генерала бежала от немцев, а теперь у них работаешь? Нехорошо.
— А водитель генерала у кого работает?
— Э-э, то не твое дело. Где Дарья Михайловна с мальчиком?
— Вы меня с кем-то путаете, — повторила Тоня.
— Э-э, ладно. Где Дарья Михайловна с Вано, не знаю. Вдруг погибли? Вай, горе. Генерал Севидов узнает…
— Вам-то какое горе? — озлобленно спросила Тоня.
— Зачем так? Я шофер, должен был сберечь Дарью Михайловну и внука. Придет генерал Севидов, что скажу?
— А вы верите, что он придет? И не боитесь? — прямо спросила Тоня. — Вернется Красная Армия — вас по головке не погладят.
— А тебя?
— Я женщина, какой с меня спрос. А вы — солдат. Вы же попали в плен. Как оказались у Кутипова?
— Послушай, зачем допрашиваешь? — нервно ответил Шалва. — Скажи, где Вано, где Дарья Михайловна? Я за них перед генералом отвечаю. Если ты жива, то и они живы, да?
— Как же вы променяли плен на теплое местечко? — вопросом на вопрос ответила Тоня. — Вас отпустили?
Шалва молчал. Он достал сигарету, ловко, не отрывая руки от баранки, прикурил, глубоко затянулся и проговорил нараспев дрожащим голосом:
— Пле-ен… — и опять умолк.
Машина ехала по пустынным улицам Ростова. Тусклые фары выхватывали из темноты закопченные стены, в которых зияли черные глазницы окон. Развалины домов казались вползшими и ощетинившимися фантастическими чудовищами.