Юноша отпустил невесту и начал перед ней сольный танец с таким видом, как будто кроме нее в зале никого не было. Танец рассказывал историю любви.
В нем была страсть, нежность, преданность — с каждым движением мужчина обретал большую силу и уверенность.
— Видите, движения очень спортивные, — говорила Мередит, — требуют хорошей физической подготовки, гибкости, чувства равновесия. Здесь сочетаются музыка и танец, но важнее раскованность и атлетизм.
Она взглянула на принца — сомнений в силе и атлетизме не возникало. Вопрос в том, сумеет ли она сохранить дистанцию, доводя до совершенства достаточно интимный танцевальный номер.
Танцор на экране сбросил пиджак, растянул узел галстука.
— Если он продолжит раздеваться, я уйду, — сказал Кернан. — Форменный стриптиз!
Мередит не ожидала такой чопорной реакции. Как же репутация Принца-Плейбоя?
Они наблюдали, как молодой человек на экране демонстрирует виртуозную координацию стремительных движений. Толпа вокруг него ликовала, подбадривая криками и аплодисментами. Наконец, упав на колено, он проехался по паркету и замер у ног невесты под заключительные слова песни «Я нашел сокровище, которое искал». Его взгляд был полон такой нежности, что Мередит чуть не растаяла.
Танец закончился. Видео получилось настолько интимным, что в наступившей тишине она стеснялась взглянуть на принца.
Наконец Мередит взяла себя в руки. Это всего лишь представление — ничего личного.
— Ваше мнение?
— Мне было неловко, — сухо заметил Кернан. — Как будто подсматриваешь за любовным свиданием.
Значит, он тоже отметил интимность танца.
— Придется поработать над вашими пуританскими взглядами.
Мередит сделала вид, что ее переживания носили чисто профессиональный характер. Она заметила, как взгляд принца скользнул по ее губам, как будто говоря, что он вовсе не так застенчив. Ей показалось, что между ними проскочила искра, но Мередит постаралась не выдать странного волнения.
Уперев кулачки в бедра, она посмотрела на Кернана изучающе, как на удивительное насекомое под стеклом микроскопа.
— Вы совсем не ощутили романтики танца? — настаивала она. — Любви, надежды, стремления партнера исполнить все мечты партнерши?
— Все, что вы перечислили, включая желание предстать дураком перед — сколько вы сказали? — двенадцатью миллионами зрителей.
— Он не выглядел дураком! Он влюблен. Каждая женщина мечтает увидеть такой взгляд любимого.
— Каждая женщина? — Кернан снова смотрел слишком пристально, словно читая мысли. — А вы?
Трудный вопрос. Неужели крошечная часть души еще верит в мечту, надеется увидеть этот взгляд, обращенный к ней?