Мередит Уитмор вдруг почувствовала себя не талантливой танцовщицей и успешной бизнес-леди, а привыкшей оставаться незамеченной дочерью уборщицы, так глупо сломавшей свою жизнь в погоне за призрачной мечтой.
Ее лицо вспыхнуло от стыда при воспоминании об откровенной чувственности только что исполненной импровизации. Она молилась, чтобы земля разверзлась и поглотила ее, хотя по опыту знала, что даже самая жаркая ее молитва не будет услышана.
— Ваше королевское высочество… — произнесла она в замешательстве, приседая в неловком реверансе.
— Вы не можете быть Мередит Уитмор, — с удивлением произнес принц.
Его голос, благородный, глубокий, мелодичный, звучал удивительно приятно и ласкал, как теплое прикосновение. Неудивительно, что она на минуту растерялась.
Мередит постаралась взять себя в руки и вернуть уверенность деловой женщины, которой стала за последние годы. Вероятно, воспоминание о маленькой Карли сделало ее слишком уязвимой.
— Почему я не могу быть Мередит Уитмор? — спросила она.
Несмотря на усилие придать голосу легкую непринужденность, она почувствовала, что интонация скорее напоминает жалобу актрисы, которую лишили желанной роли.
— По рассказу Адриана я представлял вас скорее как… м-м… женскую версию гунна Аттилы.
— Вы мне льстите.
По лицу принца проскользнула тень улыбки. На мгновение исчезли жесткие линии возле рта. Такая улыбка легко могла растопить женское сердце. Мередит пришлось напомнить себе, что у нее больше нет сердца.
— Адриан сказал, что вы… проводите репетиции.
Пауза получилась многозначительной и дала понять Мередит, что оба принца обсуждали ее между собой, причем в не очень лестных выражениях. Ей снова захотелось провалиться сквозь землю.
— Я как раз собиралась уходить, — сказала она деловым тоном женщины, которую не обескуражило присутствие будущего короля и которая очень ценит свое время, что, впрочем, соответствовало действительности. — Он сильно опоздал.
— Боюсь, он не придет. Он просил меня сообщить это вам.
Худшие сомнения Мередит начали подтверждаться.
— Только сегодня? Принц Адриан пропустит только сегодняшнее занятие? — Она уже знала ответ. В этом была ее вина — она слишком много требовала от молодого человека, и он решил прекратить репетиции.
«Женская версия гунна Аттилы».
— Мне жаль, но он получил серьезную травму.
— Серьезную? — переспросила она.
Милый мальчик, который так старался ей угодить, страдает, а она думает только о том, что он причинил ей неудобства.
— Адриан упал с лошади. Когда я уходил от него, распухшее колено было размером с баскетбольный мяч.