14 апреля Беатриса праздновала свое тридцатидевятилетие и первую годовщину своего вдовства. Ей преподнесли в подарок большой портрет Лико и несколько его миниатюрных изображений. «К счастью, его не было здесь в прошлом году, поэтому нас не преследуют сейчас мучительные воспоминания подобные тем, что ждут нас в Виндзоре», — писала королева Вики.
Ее придворные дамы по очереди читали ей газеты, а также письма ее старшей дочери. Теперь она не только практически не могла передвигаться самостоятельно, но все хуже и хуже видела. В мае, вернувшись на родину, она показалась двум английским офтальмологам, которые диагностировали у нее двустороннюю катаракту. Требовалась операция. Она не соглашалась. Ленхен когда-то лечилась в Висбадене у одного немецкого окулиста, которым осталась довольна. Звали его профессор Пагенштехер. По просьбе Виктории доктор Рид пригласил его приехать в августе в Осборн, и тот подтвердил, что у королевы катаракта. Она надеялась на чудо и даже слышать ничего не хотела о хирургическом вмешательстве. Она была готова лечиться любыми народными средствами, рецепты которых ей слали отовсюду. Один ирландец, например, рекомендовал ей пить настойку кайенского перца. Но Рид отсоветовал ей это делать, поскольку она сразу же сожгла бы себе желудок. Она пыталась носить очки в черной металлической оправе, которые выписала себе из Парижа. Но они совсем ей не помогали. Она даже жаловалась, что видит в них еще хуже, чем без них.
Этот недуг обострял чувство ее одиночества. После Ниццы Беатриса уехала на лечение в Германию, в Киссинген. А новые свадьбы не способны были стереть память о тех, кто ушел из этой жизни. В июле Мод, дочь Берти, вышла замуж за своего двоюродного брата, второго сына короля Дании Карла, который в 1905 году станет норвежским королем Хааконом. «Я пообещала быть там, но лишь на церемонии, а не на свадебном обеде», — сказала королева.
В сентябре она принимала в Бальморале своих внуков, Алики и Ники, русских царя и царицу, находящихся в Англии с официальным визитом. Это была идея Солсбери, желавшего для Англии мирных отношений со всеми европейскими государствами, дабы у нее были развязаны руки для военных действий на африканском континенте. По случаю этого визита был устроен большой семейный сбор. Молодая царская чета въехала в Бальморальский замок ночью, под звуки волынок, сквозь двойной строй шотландских горцев с факелами в руках. «Замок полон русских!» — воскликнула Виктория. Все коридоры были заставлены чемоданами, вкусно пахнущими кожей российской выделки. Погода, к сожалению, стояла отвратительная. Берти несколько раз водил Ники на охоту под ледяным дождем, и царь написал матери: «В Бальморале еще холоднее, чем в Сибири».