После этой триумфальной поездки герцогиня с дочерью отправились на отдых в Рамсгейт, вошедший в моду благодаря проложенной туда железнодорожной ветке. Там они встретились с Леопольдом, которого толпа принимала столь же восторженно. «Какое же это было счастье броситься в объятия моего дорогого дядюшки, который всегда заменял мне отца…» — записала в своем дневнике Виктория. Это был его первый визит в Англию после восшествия на бельгийский трон. Они не виделись целых четыре года. Вместе с ним приехала и его новая супруга Луиза.
В ходе двух бесед с дядюшкой с глазу на глаз Виктория не смогла удержаться от жалоб на свою тяжелую жизнь, а также рассказала ему о претензиях Конроя и бесконечных ссорах с королем. Леопольд пришел в ужас от этих «возмутительных до предела, грязных интриг». Но его «крошка» Виктория держалась очень мужественно. Он пообещал писать ей каждую пятницу: «Он самый лучший и самый добрый советчик». Тетушка Луиза, которая была всего на семь лет старше Виктории, взяла ее за руку и попросила считать ее своей сестрой; весело смеясь, она заставила ее примерить привезенные из Парижа туалеты и сделать модную прическу с уложенными по бокам косами.
Но стоило дяде уехать, как нервы девочки-подростка не выдержали. Она серьезно заболела. Настолько серьезно, что в течение пяти недель не покидала своей спальни. У нее пучками выпадали волосы. Доктор Кларк снимал ей приступы мигрени с помощью опия. Помимо всего прочего она страдала от плохой циркуляции крови, и каждый день фрейлейн Лецен подолгу растирала ей ноги, чтобы согреть их.
Мать подозревала ее в симуляции, а Конрой заявлял, что ее болезнь не более чем обычное недомогание. Они вели себя по отношению к ней просто безжалостно и даже попытались воспользоваться ее беспомощностью, чтобы вырвать у нее письменное обещание назначить ирландца ее «личным секретарем» сразу, как только она взойдет на престол. Конрой принес ей бумагу и перо прямо в постель. Но принцесса, которую поддержала Лецен, отказалась что бы то ни было подписывать: «Я устояла, устояла несмотря на их настойчивость и свое плохое самочувствие».
Баронесса, день и ночь не отходившая от принцессы, уведомила о ее болезни Леопольда. Но король Бельгии не спешил приезжать в Англию. Он не знал, чью сторону принять — сестры или племянницы, а главное, не мог отрешиться от своей ненависти к Вильгельму IV, всегда относившемуся к нему с презрением и называвшему его не иначе как «трезвенником». Он долго выжидал, прежде чем отправить к принцессе своего верного Штокмара, чтобы тот осмотрел ее и поставил диагноз, а также на месте оценил обстановку. Немецкий барон увидел в Конрое «тщеславного, амбициозного, крайне обидчивого и гневливого» человека и сделал вывод, что принцесса без раздумий выскочит замуж за первого встречного, лишь бы сбежать от этих бесконечных ссор, заложницей которых она была.