Арист проснулся от сильного запаха жасмина и почувствовал, что в его спальне кто-то есть. Он перекатился и приподнял голову.
— Кто здесь? — он ничего не видел, но слышал тихие шаги.
— Тише, — прошептал знакомый голос, и Элен тут же скользнула в его кровать.
Ее обнаженная грудь прижалась к его груди и холодная рука спустилась между его ног.
— Господи! — выдохнул он, чувствуя, что каменеет.
Она нежно засмеялась, нашла его рот своими губами.
Минут пять спустя Элен натянуто спросила:
— Что случилось, дорогой?
— Не знаю, — солгал он. Его тошнило от подавляющего запаха жасмина.
Он откатился от нее так, чтобы их тела больше не соприкасались и запах духов не подавлял дыхание.
— Ты простишь меня? Вероятно, усталость. От путешествия. Я только что с корабля.
— Извини, — сказала она после неловкого молчания, пристально глядя в полог. — Я не подумала.
Она села и спустила ноги с кровати.
В темноте он скорее чувствовал, чем видел, как она обмякла от поражения. Испытывая смутную печаль, он протянул руку и коснулся волос, рассыпавшихся темными волнами по ее плечам.
Она сказала с бодростью, скрежещущей по нервам:
— Пусть тебя это не беспокоит, Арист. Просто я так рада была видеть тебя… Спокойной ночи, дорогой.
Он лежал, слабый и подавленный, закрыв глаза, ожидая, когда щелкнет замок двери его спальни. Ах, Симона, Симона! Сможет ли он снова когда-нибудь почувствовать то, что испытал, держа ее в объятиях? Когда думал, что вся ее жизненная сила, непосредственность и независимость духа принадлежат ему? Была ли та Симона плодом его воображения? Созданием его жаждущей души?
Арист встал рано утром, собираясь объехать плантацию и осмотреть урожай. Он не ожидал увидеть Элен так рано, но она уже сидела за столом в маленькой солнечной комнате, где подавались неофициальные завтраки. На ней было желтое утреннее платье с белыми кружевами у шеи и на запястьях. Руки, украшенные драгоценностями, выглядели хрупкими.
Элен была бледна, но на щеках горел лихорадочный румянец, и тонкие морщинки усталости собрались вокруг глаз, как будто она не спала всю ночь. Она любезно поздоровалась с ним и спросила:
— Ваша новая горничная, откуда она?
— Я думаю, из Вирджинии.
— Должно быть, поэтому мне иногда кажется, что она меня не понимает. И у нее отвратительный акцент.
— Марта говорит, что она понемногу учит французский.
— Она очень старательна.
Арист был благодарен ей за обычный тон, в котором не было упрека.
Элен взглянула на его брюки для верховой езды и сапоги.
— Вы уезжаете верхом сегодня утром? Я надеялась, что мы сможем поговорить о моих делах.