— Оставьте ее в покое, — потребовал Лон, и в его голосе прозвучала ледяная решимость.
— Все еще ревнуете? — поддразнил его Федерико. — Вы, помнится, всегда страшно ревновали к лорду Уилкинсу. Теперь ревнуете ко мне.
— Я к вам не ревную. Мне известно, кто вы есть. Мне известно, что вы…
— Поосторожнее, — прервал его Федерико. Вся его веселость исчезла без следа. — Я знаю, вы не хотите, чтобы она пострадала.
— Что вам нужно?
— Приезжайте на бал к Уилкинсам. Там я вам, может быть, объясню.
Лона обожгла ненависть.
— Вы будете на празднике?
— Непременно. Я — особо приглашенный гость леди Уилкинс.
Федерико коротко и неприятно засмеялся и повесил трубку.
Стиснув зубы, Алонсо наблюдал за кружащимися по бальной зале Федерико и Софи. Рука Федерико лежала на талии Софи. Он склонил голову и, казалось, внимательно прислушивался к каждому произносимому ею слову.
У Лона что-то болезненно сжалось внутри. Он убьет Альваре, если тот так и будет прикасаться к Софи.
Мэнди дотронулась до рукава Лона.
— Какой же вы злюка! Даже не слушаете меня, — пожаловалась она.
— Прошу прощения, Мэнди, — извинился он, — но мне нужно поговорить с одним человеком. Пожалуйста, не сердитесь на меня.
А Софи находилась в другом конце бальной залы, и ее сердце бешено колотилось. Федерико прибыл около получаса назад и с тех пор непрерывно тискал ее, а с нее сползала кожа при его прикосновениях. Ей хотелось стряхнуть его с себя, попросить держаться на приличном расстоянии, но она не могла себе позволить отшить его. Он — ее билет в Бразилию, в буквальном смысле. И она знала, что он владеет определенной информацией о смерти Клайва.
Спокойствие, скомандовала она мысленно. Не давай ему заметить, что ты на взводе. Скоро ты будешь в Бразилии.
Когда Федерико увел ее в угол залы, туда, где стояла елка, рядом появился Алонсо.
— Замечательный вечер, Софи. — Алонсо наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, потом повернулся к Федерико. — Я удивился, увидев вас здесь. Мне казалось, это мероприятие не в вашем духе.
Федерико оглядел Лона с головы до ног.
— Мне кажется, мы с вами не встречались. — Он протянул руку. — Федерико Альваре.
Не встречались? Губы Алонсо скривились. О, встречались, да еще как! Они встречались неоднократно, а в последний раз между ними находилось дуло пистолета.
— Мы встречались. И не раз… беседовали.
Федерико покачал головой.
— Боюсь, это не так. Вы, наверное, принимаете меня за кого-то другого. Для вас, англичан, латиноамериканцы все на одно лицо.
Лон чувствовал самодовольство Федерико.
— Я ведь и сам латиноамериканец. Семья моего отца из Буэнос-Айреса.