Гастон и Алекс существовали сейчас только друг для друга, как бы забыв о существовании остальной части планеты. Они смотрели глаза в глаза с братской, а порой и с отцовской заботой, нежностью, терпением, с гордостью, доверием и пониманием.
Я вдруг перехватила взгляд Кларис на Гастона. В ее взгляде, я уж не говорю о джокондовской улыбке, осветившей ее лицо, тоже сплеталось множество эмоций: гордость, восхищение, радость оттого, что такой человек есть, и оттого, что он рядом, нежность, ласка, желание и доверие… Настоящая гамма чувств! Как в музыке: до, ре, ми, фа, соль, ля, си… Это для ушей, а для глаз — радуга! Я вспомнила! Та самая многоцветная светящаяся дуга, которую я видела во сне, которая струилась из глаз моей сестры в глаза какого-то неведомого парня… Да мало ли что бывает во сне, главное, что наяву — сейчас! — это чудо реально существует! А я? Почему не умею смотреть так я? Почему из моих глаз никогда в жизни не вылетала радуга?
— Принеси, пожалуйста, ту дискету, Беа. Ты знаешь, где она лежит, — обернувшись ко мне, попросил Алекс. — Мне не хочется тревожить кота.
— Что? — переспросила я, плохо соображая, что происходит. Из глаз Алекса в мои определенно что-то хлынуло. Что-то совсем незнакомое, ослепительное и на удивление родное…
— Твой кот спит у меня на коленях. — Алекс ответил совершенно нормальным голосом, но взгляда не отвел. — Видишь?
— Кот? — Чтобы избавиться от наваждения, я зажмурилась на миг, встала, обошла стол — Алекс сидел напротив — и посмотрела на его колени. — Вижу. И давно он тут спит?
— Понятия не имею. Сначала не было, а потом чувствую — тяжесть, и мурчит. А теперь вот спит.
— Правда, спит, — сказала я и погладила кота; Алекс погладил мою руку.
— Разобрались с домашним животным? — из другого измерения спросил Гастон. — Давай дискету, Беа. Я включил компьютер.
— Не буду вам мешать. — Кларис встала из-за стола и посмотрела на часы. — О, я еще вполне успею привести себя в порядок! Счастливо, Алекс. Пока, дорогой. — Она легко чмокнула щеку Гастона, он с улыбкой ответил тем же. — Проводишь меня, Беа?
— Конечно.
— Я тебя умоляю, — зашептала она в прихожей, — не говори ничего Гастону! И не переживай сама. Честно, я не знаю, что на меня нашло! Все давно в прошлом.
— Ты о чем?
— Ну не дуйся, я же вижу, что Алекс тебе нравится…
— А как ты поведешь машину после шампанского? — перебила ее я, после радуги мне действительно не особенно хотелось вспоминать инцидент с поцелуями. Но и обсуждать какие-либо симпатии не было желания тоже.
— Пустяки! У меня полно жвачки. Стоп. А где моя сумочка?