Лазарь и Вера (Герт) - страница 10

— Я говорю о периоде первоначального накопления, без него никто не обходился... 

— Так это в прошлом!.. Почему Россия обязательно должна пройти этот путь?.. Ей могут дать любые займы, предоставить самые передовые технологии, да у нее и у самой огромный научный потенциал, величайшие в мире природные ресурсы... У нее нет надобности начинать все с каменного топора, копировать Англию или Америку семнадцатого или восемнадцатого века... Разве не об этом мечтал Сахаров?.. А что мы видим?.. Такое не снилось даже Гитлеру — да, да!.. Без единого выстрела развалить страну, развалить экономику, половину населения отбросить за черту бедности, грабить людей, разворовывая нажитое, наработанное, созданное их трудом — и при этом утверждать, что другого пути нет, все предначертано!.. Я понимаю, когда так говорят те, кто и раньше стоял у власти, и теперь сидит в тех же креслах... Но если так говорят демократы... Вы, Марк... Это страшно! Да, Марк — это страшно!.. 

Гнев и возбуждение молодили Марию Евгеньевну, лицо ее горело, голос вздрагивал, звенел от напряжения.

— Добавлю: того ли хотели наши диссиденты?.. Буковский, Гинзбург?.. А Солженицын, Александр Исаевич?.. Ради этого сидели они в тюрьмах, издавали «Хроники», боролись за права человека?.. — Александр Наумович рывком отодвинул стул, встал и в волнении прошелся по балкону, задевая спинки стульев и чуть не опрокинув стоящую на краю стола бутылку с водкой.

— Только подумать... Только подумать, чего они хотели и что получилось!.. — В глазах его были боль и отчаянье.

— Ну что все напали на бедного Марка!.. — сделала лукаво-ребячливую гримаску Инесса и вытянула губы трубочкой. — Почему он один обязан за все отвечать?.. — Она привстала, рука ее плавным движением легла на голову Марка, пригладила волосы.

Должно быть, жалость, хотя бы и шутливая, прозвучавшая в ее словах, зацепила Марка.

— А как вы думаете, Александр Наумович, почему так

случилось?..

— Что именно?.. — сверкнул стеклами очков Александр Наумович.

— Ну, как же — что... Вот вы говорите — диссиденты, Буковский... Да и не только они — вы, кстати, тоже... Ведь это у вас в доме я и «ГУЛАГ» прочитал, и Жореса Медведева, и мало ли кого еще... Кем бы я стал, вернее — каким бы я стал без вас — не знаю...

— Я всегда верил в вас! — вскинул голову Александр Наумович и горделиво огляделся. — Верю и сейчас!..

— Спасибо... Так вот, почему так случилось, Александр Наумович, вы никогда не задумывались?.. — Александр Наумович собирался что-то сказать, Марк предупреждающе вскинул руку. — Ведь как хорошо было все придумано: свобода слова — люди читают умные книги, Джойса, к примеру, или Оруэлла, или тот же «ГУЛАГ»... Свобода слова — говорят, что хотят, где хотят: критикуют правительство, пишут обличительные статьи, которые тут же публикуют в газетах... Всюду митинги, демонстрации... Словом, народ ликует... Почему же случилось... Не так случилось, как рисовалось, мечталось, а так, как случилось на самом деле?.. И те, кто, как Мария Евгеньевна справедливо заметила, были раньше у власти, сейчас процветают по-прежнему, и много лучше, возглавляя компании, акционерные общества, банки, а вы, бескорыстные идеалисты, которые с ними всю жизнь боролись, или прозябаете там, потому что иначе это и не назовешь, именно — прозябание, тот образ жизни, который они ведут в нынешних условиях... Или — как Буковский, к примеру, или тот же, скажем, Жорес Медведев — живут-поживают себе в Англии... Наум Коржавин — в Штатах... Теперь вот и вы тоже... И если уж на то пошло, так те, кто вам верил, восхищался, теперь говорят: где же всё, что было вами обещано?.. И где вы сами?.. Выходит, вы или не знали, куда зовете, и, значит, не за свое дело брались, или знали... Но тогда... Тогда, извините, кто вы?..