Снова застрекотала сорока.
– Черт! Ну не хочу я туда идти, – сказал, приседая, Игорь. – Не нравится мне что-то.
– Мне тоже не нравится, – согласится Костя. – Давай пойдем в другое место?
– А куда? Ты знаешь другое место?
Он снова посмотрел вперед: мост был совсем близко. Его пилоны торчали над деревьями. Один бросок – и они на той стороне, у своих.
– Вперед! – скомандовал Игорь.
Они побежали к лестнице, по которой надо было подняться к полотну дороги. Уже был виден мост. Уже было слышно, как волны плещутся о его опоры. Уже на той стороне люди махали им руками и что-то кричали, как вдруг затрещали кусты и справа, и слева появились какие-то страшные люди, бритые, с оселедцами на головах и с оружием в руках. Раздались очереди. Пули защелкали, как горох по паркету. Завета испуганно ойкнула и будто споткнулась. Их схватили, радостно вопя:
– Ага, попались! – кинули в телегу и повезли куда-то прочь.
Один из нападавших подхватил Сашкин приемник и сунул себе за пояс. Костя, который лежал с краю и видел, как под телегой мелькает лесная дорога, понял, что это этномутанты.
Везли долго. Дорога показалась Косте непомерно длинной. Миновали ручей, потом еще один и еще. Лес стал темным, сырым, с огромными красными мухоморами, липкой паутиной и ядовито-зеленым мхом на стволах толстенных деревьев. Под колесами зачавкала грязь.
– Узнаешь меня? – вдруг спросил кто-то.
– Нет, не узнаю, – ответил Костя, который, придавленный Заветой и еще кем-то, даже не мог пошевелиться.
Его приподняли, безжалостно повернув голову:
– А так?..
– А так узнаю, – ответил он.
Костя действительно признал в бритом мужике с оселедцем Тараса Ямпала, которого они когда-то уложили в весеннюю грязь и который давеча наставлял их на путь истинный, пытаясь узнать, ракетчики они или нет. Надо было его застрелить, равнодушно подумал Костя. Надо было, так кто ж знал? Мысли текли легко и плавно и были островком надежды в мире отчаяния, дикости и равнодушия.
– Конец тебе, – довольным тоном поведал Ямпал. – Лес здесь дикий, никто не найдет, хоть сто лет ищи.
Топающие рядом с ним этномутанты заржали, как лошади. Были они все как на подбор худые, как гончие, бритые, с оселедцами, с нашивками трезубца на рукавах, вооруженные в большинстве своем американскими М-16, но кое у кого были старые АКМ.
– А девку твою мы вначале пустим по кругу. Хорошая у тебя девка!
Этномутанты снова заржали на все лады, скалясь, как голодные собаки на руку хозяина.
– Не слушай их, – прошептал Костя Завете, – не слушай…
Привезли в сырой и темный бор, где стояли вековые дубы, а вокруг стеной – высоченный папоротник. Никогда больше в жизни Костя не видел такого папоротника. Диковинным был тот папоротник, как в сказках.