– Ну, и чего это мы на проходе расселись? Ну-ка, давай отодвинемся в сторонку, пока дверью не зашибли…
Негромко приговаривая так, он оттянул "морячка" за пуховик от двери, и, приблизив губы к самому его уху, совсем тихо добавил:
– И купе лучше поменяй! Чтоб не зашибли...
Потом смял в кулаке так и неприкуренную сигарету, швырнул ее на пол и вернулся в вагон. Там постоял несколько минут у окна, чувствуя, как уходят из затылка противные мурашки, вошел в свое купе. Пока он отсутствовал, обстановка почти не изменилась. Один из попутчиков спал, уронив голову прямо на заваленный объедками стол, второй лежал на верхней полке, свесив вниз голову и одну руку, и не подавая признаков жизни. В воздухе стоял резкий запах мочи и рвоты...
– Да что же это тут такое творится! – воскликнула появившаяся в дверях проводница, пытаясь протиснуться мимо Захарова внутрь купе.
– Ничего не творится! – спокойно ответил ей Алексей, – Просто ребята немного перебрали...
– Ничего себе – немного! – все сильнее возмущалась она, – Кто теперь все это убирать будет? Ковер заблевали, матрас обосс..ли!... Это что, мне теперь еще и матрасы за вами стирать?!
– Не стоит так шуметь! – Захаров продолжал разговаривать с ней вежливо и спокойно, – Не такая великая сложность – убрать купе. Вот, возьмите за беспокойство…
Он сунул в карман ее форменного пиджака пятитысячную бумажку. Проводница мгновенно успокоилась, и, проворчав для порядка: "Возись теперь с этим матрасом!" – отправилась к себе в купе за ведром и тряпкой. Едва она скрылась, в дверь просунулась голова сопровождавшего поезд милиционера. Окинув обстановку взглядом, он обернулся к Захарову:
– Ваша работа?
– Вы о чем, сержант? – удивился Алексей, – Вы что, считаете, это я их напоил?
Сообразив, что стоявший перед ним пассажир абсолютно трезв, сержант осекся:
– Извините... А где этот... в тельняшке?
– А он перешел в другой вагон, – спокойным голосом ответил Захаров, – Обстановка, видно, не понравилась...
– А, понятно... Ну, что – будем оформлять?
– Бог с тобой, сержант! – Захаров серьезно взглянул сержанту в глаза и перешел на "ты", – Сам-то служил?
– А то, как же! Служил, разумеется!
– Ну, раз служил, значит, и дембелем был, и домой, наверное, возвращался?
– Было дело! – хохотнул сержант, – Возвращались!
Затем, очевидно, догадавшись, о чем речь, уточнил:
– Так, это... Я, значит, тогда пойду? Вы уж тут присмотрите за ними… чтобы все, то-есть, по уму...
– Не беспокойтесь, сержант! – Захаров был предельно вежлив, – Я прослежу, чтобы все было в порядке!