Соня крутилась как белка в колесе, с осознанием тщеты своего верчения. Чаше всего это было вызвано банальными денежными подсчетами и расчетами, обычно с братом мужа, Сергеем, которому они задолжали к тому времени уже 17 тысяч 900 рублей. Финансовые дела оставляли желать лучшего: расходы превышали доходы. Поэтому супруги не смогли купить себе имение, но зато решили вернуть часть долга своему кредитору Сергею: тысячу рублей банкнотами, а шесть с половиной тысяч чеками. На оставшуюся часть долга Лёвочка написал расписку. Чтобы сократить расходы, братья регулярно обменивались уже прочитанными газетами и журналами.
Но вот Лёвочка снова захотел купить четыре тысячи десятин земли в Самарской губернии и стал собирать деньги для задатка. Он всячески «подъезжал» к брату, чтобы занять денег, просил снять восемь тысяч рублей под вексель, то есть долговое обязательство под семь банковских процентов. Деньги, однако, не понадобились: муж смог оформить юридическую сторону сделки непосредственно с самим бароном Р. Г. Бистромом, подписав с ним купчую крепость на покупку земли по 10 рублей 50 копеек за десятину. Двадцать тысяч Лёвочка выплатил сразу наличными деньгами, а остальные, согласно договоренности, в течение двух лет под шесть процентов.
Но деньги также требовались для оплаты труда учителей — от 300 до 600 рублей в год гувернанткам и от 500 до 1000 — гувернерам, которые также должны были обладать безупречными манерами, добрым нравом, знать французский или немецкий язык и желательно иметь классическое образование. Конечно, немаловажной была рекомендация, каковую, например, Афанасий Фет выдал своему протеже, Ф. Ф. Кауфману. А г — н Nief был отрекомендован женевским священником. Но наделе Nief оказался гулякой, водившим до 12 часов ночи амуры с гувернанткой Анни, а Кауфман оказался человеком малообразованным. В этой связи принимались соответствующие меры. Так, после Нового года Соня с превеликим трудом «выжила» месье Rey, который был вынужден сдаться под напором графини и со слезами покинуть усадьбу. Он получил отставку из‑за того, что третировал Лёлю, выводил ребенка из себя, постоянно кричал на него и угрожал даже выбросить из окна. В. И. Рождественский прекрасно учил старших детей математике, русскому языку, истории и географии, но был любителем спиртного. А вот В. И. Алексеев, которого Соне порекомендовала акушерка Абрамович, оказался не только прекрасным математиком и знатоком русского языка, но и замечательным гуманитарием, много давшим детям в плане общего развития. Все, и большие, и малые, очень полюбили его за добрый характер, простоту и преданность работе. Он постоянно что‑нибудь делал: то пилил, то клеил, то шил сапоги, то рубил дрова, не говоря уже о том, что занимался с детьми. С каждым годом денег на детское обучение требовалось все больше, и это несмотря на то, что родители многому их сами учили.