– Я уже говорила вашей сестре в… да, в среду. Собственник усадьбы – тот самый человек, который и переоборудовал ее в жилой дом. Роджер Хаммонд. Он подписал контракт на работу в Саудовской Аравии и уезжает туда на три года. А после этого они подумывают перебраться на постоянное место жительства в Австралию. Что означает потенциальную возможность купить дом. Это замечательное вложение. Гараж можно переделать в отдельный дом. Такая собственность появляется на рынке не чаще чем раз в десять лет. А то и реже.
– Ванная прекрасная, – заметила Харриет. – Хорошо распланирована. Двойная раковина – это здорово.
Сюзи провела их дальше по коридору.
– А вот эта комната идеально подойдет вашим близнецам.
После того как они обошли все комнаты, Сюзи сказала, что теперь у них есть возможность осмотреть дом самостоятельно, и пошла к своей машине.
Они уселись за длинный антикварный дубовый стол на кухне.
– Итак? – Наоми выжидающе взглянула на мать и сестру.
– Тут много шкафчиков для хранения, – сказала мать. – Очень удобно.
– Что ты будешь делать, когда дорогу занесет снегом? – спросила Харриет.
– Ну… – Наоми улыбнулась. – Мы проведем пару дней в полном уединении. Мне кажется, это очень романтично.
– А если срочно понадобится врач?
– Подумай о школе, – вставила мать. – Вот что важно.
– Пусть лучше она подумает об изоляции, – возразила Харриет. – Джон весь день будет на работе. Как ты справишься со всем одна? Здесь даже говорить не с кем, кроме овец.
– Я люблю овец, – заявила Наоми.
– Тебе нужно будет завести собаку, милая, – заметила мать.
– От собак одна головная боль, – снова вмешалась Харриет. – Что, если вам понадобится уехать? Куда ее девать?
– Я люблю собак, – твердо сказала Наоми. – Собаки никого не осуждают.
Что-то застряло у Джона в горле. Какой-то комок, который он никак не мог проглотить. В животе тоже как будто что-то дергалось. Он не мог усидеть на месте. С одной стороны, ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось, с другой – ему было по-настоящему страшно. Страшно за Наоми, за детей. За то, что ждало их впереди.
Рядом с операционным столом поставили стул специально для него, и теперь Джон сидел возле Наоми и нежно гладил ее лоб. Зеленая пеленка закрывала от него то, что происходило ниже.
Наоми сделали эпидуральную анестезию и теперь ждали, когда она подействует. Джон взглянул на большие круглые часы, висевшие на стене операционной. Прошло пять минут. Он улыбнулся Наоми:
– Как ты, милая?
В свободной больничной рубашке с пластиковым беджем на груди, с капельницей, закрепленной на руке, она казалась особенно хрупкой и беззащитной. Маленькая капелька слюны выступила в уголке ее губ, и Джон осторожно вытер ее краем носового платка.