— Если на этот раз будет мальчик, — оживленно продолжала болтать Флора, — он, конечно, на мне женится.
— Будем надеяться, — мягко согласилась Бренна.
— Но не огорчится ли миссис Мерфи, если ей придется называть меня миледи? Уж посмеюсь я, когда это случится!
— Конечно, посмеешься, — сказала Бренна.
Сидя здесь, Рейли было уж подумал, что совершил ошибку, придя сюда. Было совершенно ясно, что неукротимая мисс Бренна с блеском справится со своим делом. Конечно, у нее не было лицензии на медицинскую практику, но у какой повитухи есть такая лицензия? И почему бы не разрешить ей отпраздновать свою маленькую победу? В конце концов этим он бы мог добиться ее расположения, а одобрение такой женщины, как Бренна Доннегал, могло бы помочь ему поладить и с остальными жителями острова…
Рейли подумал, что ему следует поискать графа, который должен был находиться где-нибудь неподалеку в своем чудовищном замке. Стэнтону очень нужно было глотнуть виски. Виски помогло бы ему вновь почувствовать, что у него есть руки и ноги. Кроме того, Рейли необходимо было побеседовать с лордом Гленденингом и объяснить ему, что, кем бы ни была Бренна Доннегал, она находилась в здравом уме и не таила опасности ни для себя, ни для других. Может быть (и Рейли представлял, как попросит об этом графа), он посодействует ему снять комнату в таверне, пока мисс Доннегал не найдет себе достойное жилье.
Подумав, что лучше было бы записать то, что он собирался сказать графу, Рейли открыл свой дневник.
Было нелегко писать, держа тетрадь на коленях, но он сумел с этим справиться.
«15 февраля 1847 года. Присутствую при родах девушки-служанки из таверны. Возможно, ей требуется отеческий совет: никто не станет покупать корову, если может получать молоко даром. Или что-нибудь в этом роде.
Берн-Коттедж — очаровательный домик, живописный, как картина Гейнсборо. Кристина бы оценила живописную деревенскую соломенную крышу. Единственная загвоздка в том, что в настоящее время там обитает амазонка».
В этот момент Флора издала душераздирающий вопль.
Рейли ободрило то, что не его единственного напугал этот внезапный крик. Бренна уронила журнал и вскочила с корзины из-под яблок.
— В чем дело, Флора? — спросила она, бросившись к девушке, и положила руку ей на плечо. — Что не так?
Хорошенькое личико Флоры исказилось и уже не выглядело таким миловидным. На нем застыла гримаса боли.
— Что-то не так, — объявила она. — Что-то не в порядке, мисс Бренна.
Бренна, откинув одеяла, прикрывавшие тело девушки, глянула под них, а потом просунула туда руку. Флора, откинувшись на подушки, принялась громко голосить. Для такой маленькой и хрупкой девушки голос у нее оказался чрезвычайно громким и сильным.