– Да.
– Тогда ходу.
Пригибавшийся под тяжестью гвоздей Валентин отволок бочонок в телегу; я вернул Гуго светильник, вышел во двор и уже вместе с усачом зашагал к калитке.
– Куда это вы намылились? – поинтересовалась прятавшаяся в тени Берта.
– Командир спешит в усадьбу вернуться, – объяснил Валентин и ехидно добавил: – А то маркиза проснется, а его нет. Непорядок.
– Иди, трепло, – подтолкнул я его в спину и поморщился из-за бесовски нывшего бедра.
– Ты, Себастьян, смотрю, времени зря не теряешь, – только и покачала головой циркачка.
Я ничего не ответил и, откинув щеколду, приоткрыл калитку. Огляделся и под тихий девичий смех шагнул на улицу.
Не язык, а помело у некоторых…
С графом все прошло без сучка без задоринки. Даже сам не ожидал. Перебрались через забор, придушили дремавшего под окном караульного, влезли в спальню. И не оставили старику ни единого шанса, сразу запихнув в рот кляп и спеленав по рукам и ногам.
Ну да опытному человеку провернуть такое – раз плюнуть. Куда сложнее оказалось начертать на полу, а потом и потолке длиннющую молитву. Хорошо хоть у меня рука набита, иначе до утра бы провозились.
В общем, с графом разобрались без проблем. Настоящие сложности начались после возвращения в усадьбу Левичей.
Как ни крути, покидал я Изабеллу в добром здравии, а вернулся изрядно помятым и забраться на второй этаж по водосточной трубе сумел только со второго захода. Хорошо хоть, сорвавшись первый раз, не нашумел. А то верхнюю одежду заранее снял, чтобы не изгваздать, – и застань меня кто под окнами маркизы в одном исподнем, хлебнул бы лиха.
Но обошлось. Скрипя зубами, влез в спальню, привел в порядок камзол, жадно выхлебал остававшееся в бокале вино и забрался в постель с одним лишь желанием выспаться.
Но мечты о долгом и крепком сне так и остались несбывшимися мечтами – маркиза проснулась еще затемно и, пребывая в игривом настроении, буквально выжала из меня последние остатки сил. А там уже светать начало, и пришла пора возвращаться к себе в комнату.
Не хватало еще, чтобы меня в хозяйской постели застукали. И так сердце не на месте…
– Себастьян, тебя что-то беспокоит? – приподнялась с подушки Изабелла, заподозрив по моей осунувшейся физиономии неладное.
Я лишь тяжело вздохнул, уселся на кровати и потянул на себя простыню. Потянул, желая скрыть побагровевший след укуса на левом бедре, а вовсе не из-за неуместной сейчас стыдливости. Сама маркиза обнаженной груди, на удивление пышной для дамы столь хрупкого сложения, совершенно не стеснялась и потому тихонько рассмеялась, заметив мое смущение: