По дороге к Линнегатан, где ему удалось в тот день припарковаться, Ваденшё чувствовал тяжесть в груди. Он отключил сигнализацию, вытащил ключи и уже собирался открыть дверцу машины, когда услышал позади себя какое-то движение и обернулся. Щурясь против света, он несколько секунд вглядывался в стоявшего на тротуаре рослого мужчину, прежде чем сумел его узнать.
— Добрый вечер, господин Ваденшё, — поздоровался Торстен Эдклинт, начальник отдела охраны конституции. — Давненько я не работал на земле, но сегодня мое присутствие показалось мне необходимым.
Ваденшё растерянно посмотрел на стоявших по обеим сторонам Эдклинта полицейских в штатском. Это были Ян Бублански и Маркус Эрландер.
Внезапно он понял, что сейчас произойдет.
— Мне выпала печальная обязанность сообщить вам, что генеральный прокурор решил арестовать вас за целый ряд преступлений, на составление точного перечня которых, вероятно, потребуются недели.
— Что происходит? — возмущенно спросил Ваденшё.
— Происходит то, что вас, с вескими основаниями, арестовывают по подозрению в причастности к убийствам. Вы также подозреваетесь в шантаже, даче взяток, незаконном прослушивании телефонов, в неоднократной грубой подделке документов, в растратах с отягчающими обстоятельствами, в соучастии в проникновении в чужое жилище, в превышении должностных полномочий, в шпионаже и ряде других хороших вещей. Сейчас мы с вами поедем в полицейское управление, где нам никто не помешает, и проведем долгую и серьезную беседу.
— Я никаких убийств не совершал, — задыхаясь, выговорил Ваденшё.
— Следствие разберется.
— Это Клинтон. Это все дело его рук, — сказал Ваденшё.
Торстен Эдклинт удовлетворенно кивнул.
Каждому полицейскому известно, что существуют два классических способа ведения допроса подозреваемого. Злой полицейский и добрый полицейский. Злой полицейский угрожает, ругается, бьет кулаком по столу и ведет себя крайне грубо, чтобы запугать арестованного и таким путем добиться раскаяния и признания. Добрый полицейский — лучше всего этакий седеющий дядя — угощает сигаретами и кофе, ласково кивает и использует рассудительный тон.
Большинству полицейских — но не всем — известно также, что техника допроса доброго полицейского приводит к значительно лучшим результатам. Нахальному закоренелому вору злой полицейский отнюдь не импонирует, а неуверенный в себе любитель, от которого злой полицейский добивается признания запугиванием, скорее всего, сознался бы в любом случае, независимо от техники ведения допроса.
Микаэль Блумквист слушал допрос Биргера Ваденшё из соседней комнаты. Его присутствие стало поначалу предметом споров, но потом Эдклинт решил, что, вероятно, сможет извлечь из наблюдений Микаэля кое-какую пользу.