Лисбет Саландер с каменным лицом посмотрела на Аннику Джаннини. Потом поймала взгляд официантки и показала пальцем на свой бокал.
— Мне не надо никакого папашиного наследства. Делай с ним, что хочешь.
— Неверно. Это ты можешь делать с ним все, что захочешь, а моя задача — проследить за тем, чтобы у тебя имелась такая возможность.
— Я не хочу ни гроша после этой свиньи.
— О'кей. Подари деньги Гринпис или еще кому-нибудь.
— Мне плевать на китов.
— Лисбет, если ты хочешь быть дееспособной, тебе пора начинать вести себя соответствующим образом, — тоном наставницы ответила Анника. — Мне плевать на то, что ты сделаешь со своими деньгами. Подпиши, что ты их получила, и можешь продолжать спокойно пить.
Лисбет покосилась на Аннику из-под челки, а потом уткнулась взглядом в стол. Анника расценила этот жест как своего рода извинение, имеющееся в ограниченном регистре мимики Лисбет Саландер.
— О'кей. Что там?
— Довольно прилично. У твоего отца было около трехсот тысяч в ценных бумагах. Недвижимость в Госсеберге даст при продаже порядка полутора миллионов — туда входит кусок леса. Кроме того, твой отец владел еще тремя видами недвижимого имущества.
— Недвижимого имущества?
— Да. Похоже, он вложил в него кое-какие деньги. Там не какие-то безумно ценные объекты. Ему принадлежит небольшой дом в Уддевалле с шестью квартирами, что приносит некоторый доход от их сдачи. Недвижимость в плохом состоянии, ремонтом твой отец явно не утруждался. Домом даже занималась комиссия по жилищным спорам. На нем ты не разбогатеешь, но при продаже небольшую сумму получишь. Твоему отцу принадлежит также дачный участок в Смоланде,>[66] который оценивается приблизительно в двести пятьдесят тысяч крон.
— Ага.
— Еще ему принадлежит разваливающееся промышленное здание в Норртелье.
— Зачем, скажи на милость, он обзавелся этим дерьмом?
— Представления не имею. По предварительным оценкам, наследство может при продаже составить четыре с лишним миллиона, за вычетом налогов и тому подобного, но…
— Да?
— Потом наследство должны разделить поровну между тобой и сестрой. Проблема в том, что никто, похоже, не знает, где твоя сестра находится.
Лисбет смотрела на Аннику Джаннини и молчала.
— Ну?
— Что, ну?
— Где находится твоя сестра?
— Представления не имею. Я не виделась с ней десять лет.
— Ее данные засекречены, но я узнала, что она числится покинувшей страну.
— Вот как, — сказала Лисбет со сдержанным интересом.
Анника обреченно вздохнула.
— О'кей. Тогда я предлагаю реализовать все доходы и поместить половину суммы в банк до тех пор, пока нам не удастся установить местонахождение твоей сестры. Если ты даешь согласие, я могу начать переговоры.