А потом время остановилось. Воздух стал вязким, а происходящее – фрагментарным.
Вот уклон на дороге стал заметнее, наш «пыжик» набрал приличную скорость.
Вот я вписываюсь в поворот и вижу метрах в двухстах впереди стоящую поперек дороги машину. Она пуста, вокруг – тоже никого.
Я резко нажимаю педаль тормоза, и она… проваливается! Пытаюсь воспользоваться ручником – бесполезно.
Машина все ближе, свернуть некуда: слева и справа почти вертикально уходящие вверх и вниз крутые склоны горы.
– Прыгайте! – ору я, оглядываясь. – Тормоза сдохли!
Расширившиеся от ужаса глаза Славки, тщетно пытающегося открыть почему-то заклинившую дверь.
Сосредоточенное лицо Саши, которая через спинку сиденья перетаскивает своего здоровенного парня, словно младенца, к себе, назад.
Я помогаю ей, освобождая зацепившуюся за ручник Славкину штанину, а потом распахиваю дверцу и выпрыгиваю из этого неуправляемого куска железа.
Краем глаза я успеваю заметить движение справа… А в следующую секунду «Пежо» ярко-красным метеором ринулся вниз с горы.
Ломая деревья, он праздновал свою свободу, свободу от людей. И закончил, как все метеоры, вспышкой. Где-то там, далеко внизу, гулко ухнуло, и расцвел фантастически красивый цветок.
– Ну, ребята, – постанывая, я с трудом села, тупо глядя на залитую кровью руку. – Это было что-то! Все целы?
– Мама? – шепот справа. Шепот, переходящий в сорванный крик. – Мама-а-а!!.