Ночевали мы в апартаментах Левандовских-старших, расположившихся на одной лестничной клетке с квартирой детей. Причем бой за право поселить нас у себя разгорелся нешуточный. Особенно усердствовала Инга, требовавшая устроить свою младшую сестренку в ее, Кузнечиковой, комнате. Но оставались еще мы с Сашей, комнат же было три.
А у старших – четыре. Так что, несмотря на обиду Кузнечика, выбор шлепнулся на квартиру дедушки с бабушкой. Где и для нас с дочкой, и для Саши нашлось по отдельной комнате. Маю достался просторный коридор.
Мой ребенок никого не разбудил, с этой задачей, похоже, великолепно справился звонивший. Заглядывать во все комнаты не пришлось, я шла на звук. Голоса доносились из гостиной, у порога которой нетерпеливо переминал лапами Май. Псу, привыкшему к вольнице обширного участка, приходилось нелегко. Вчера – самолет, переезд, короткая прогулка перед сном, а теперь вот – никто явно не собирался заняться нуждами несчастного животного.
– Ну что, псяк, – я потрепала рваное ухо, – народ проснулся, а на тебя – ноль внимания? Ничего, потерпи еще немного, я сейчас переоденусь, и мы пойдем.
Но я ошиблась.
Когда я вошла в гостиную, оказалось, что там собрались все обитатели квартиры. Причем, судя по перевернутым лицам и схожей с дочкиной амуниции, ранний звонок радужных известий не принес.
Нику прижимала к себе баба Ира, кутая девочку в теплую шаль, хотя большой необходимости в этом не было, в доме достаточно тепло, конец августа все-таки за окном, а не середина октября. Но свободолюбивая обычно дочка, в другое время обязательно вывинтившаяся бы из шали, сейчас испуганным воробьенышем жалась к теплой груди. Из-под шали блестели встревоженные глаза.
– Что? – еле выдохнула я, судорожно вцепившись в дверь. – Что случилось? Леша?! Он жив?!!
– Господь с тобой, Аннушка, – отмахнулся Сергей Львович, – что говоришь-то такое! Жив твой Леша, жив. Вот только…
Генерал хмыкнул и пристукнул кулаком по колену. Потом взъерошил волосы. Потом пригладил их.
– Да говорите же! – не выдержала я. – Что ж вы душу из меня тянете!
– А ты не кричи на старика, ишь ты, моду взяла! – проворчал Левандовский. – Накричишься еще.
– Где я накричусь? – Я побежала к генералу, сидевшему рядом с женой на диване, но неожиданно ноги подкосились, и я упала, больно стукнувшись коленкой.
И осталась сидеть на полу, сил подняться не было.
– Что ты, девочка, что ты! – Сергей Львович подхватился с места, помог мне встать и подвел к дивану. – Ну нельзя же так бурно реагировать! Все в порядке с господином Майоровым, венчаться собрался.