Охи, ахи, причитания, поцелуи, еда, еда, еда.
А на секретере – та самая фотография Лешки, перевязанная черной лентой.
И старательное замалчивание запретной темы.
Но я больше не хочу так. Боль есть, она никуда не делась. И с ней мне жить дальше.
– Сергей Львович, вы сможете отвезти меня завтра на могилу Леши?
Просьба, произнесенная вполголоса, рванула старым фугасом Второй мировой, разметав осколки тихой беседы за чашкой чая.
Затем Ирина Ильинична преувеличенно бодро начала предлагать всем присутствующим отведать ее фирменных пирожков. И, хотя все те же присутствующие давным-давно стали по отношению к выпечке генеральши профессиональными отведунами и отведуньями, они старательно поддержали дискуссию.
– Эй, народ, что происходит? – они что, забыли, что по упертости и целеустремленности я давно оставила позади рыдающего от унижения носорога? – Что за репетиция драмкружка при доме ветеранов? И почему вполне ожидаемая просьба вызвала столь странную реакцию?
– Понимаешь, Аннушка, – так, я смотрю, семейство Левандовских и примкнувшая к ним Саша окончательно выдвинули в спикеры главу семьи, – тут такое дело… Не знаю, как тебе и сказать.
– Словами, а еще лучше – связными предложениями.
– Это долгий разговор.
– А вы куда-то торопитесь? Если да, то я подожду вашего возвращения.
– Ладно, – генерал, обреченно вздохнув, поднялся с места, – пойдем поговорим. Думаю, это удобнее сделать в твоей комнате.
– А почему это? – разумеется, это пошла в атаку Инга. – Что, опять тайны? Дед, но я ведь уже не маленькая, мне двенадцать лет, между прочим!
– Кузнечик…
– Не называй меня так! Я не ребенок, сколько можно повторять!
– Инга! – В голосе Артура блямкнул металл. – Ты как с дедом разговариваешь! Что за капризы, в самом-то деле! Ты еще на пол упади и ногами постучи.
– Папа! – девочка покраснела. – Ты что? Я никогда так не делала. Просто я очень хочу помочь Улечке, а для этого должна знать, что происходит.
– Совершенно необязательно, – Алина мягко улыбнулась и обняла дочку, – ты и так помогаешь, когда занимаешься с Никой или гуляешь с Маем.
– С Маем теперь гораздо интереснее, – буркнула девочка, а потом, став совсем уже пунцовой, виновато посмотрела на меня: – Ой, Улечка, прости, я не хотела!
– Ничего, подружка, все наладится, не переживай, – я тоже поднялась из-за стола. – А пока, может, все же поиграешь с Никой? Возьми ее к себе.
– Ну конечно! А Мая можно?
– Само собой.
– Май, идем!
Но соскучившийся пес не желал отходить от так долго отсутствовавшей хозяйки. Он лишь побарабанил хвостом по полу и не двинулся с места. Инга понимающе улыбнулась. Подхватила на руки апатично сидевшую в углу дивана малышку и утащила ее к себе в квартиру. А мы с Сергеем Львовичем, сопровождаемые неотлучным Маем, направились в отведенную нам с дочкой комнату.