– Ага, срочно. Я ж говорю – темень, дорога лесная, узкая, а ты на своем танке вечно ломишь не глядя!
– Не боись, я – Шумахер!
– Вот и я так думаю, только без «Шума»!
Дружный здоровый гогот, ребятишки, восхищенные собственным остроумием, еще минут пять искрометно шутили, пока невидимый, но, судя по сотрясению джипа, весьма упитанный Игорек не бухнул свое туловище на переднее сиденье.
Этого времени мне вполне хватило, чтобы замаскироваться под груду ветоши. Для этого пришлось подгрести весь хлам, валявшийся в багажнике, поближе к себе. В принципе, если не искать меня специально, можно проскочить.
А специально меня начнут искать, как только объявят утреннюю побудку. Конечно, пройдет еще минут двадцать-тридцать, прежде чем мой недавний собеседник, занимавший, видимо, почетную должность старосты барака, обнаружит пропажу вновь прибывшей единицы с нежными ручками.
И если бы не неведомый Соколик, вырвавший Игоряна из пушистых объятий Морфея, долго скрываться мне вряд ли бы удалось. Ночью собак кто-то отвлек, что в принципе неудивительно, зверья в лесу хватает. Правда, аборигены упоминали о какой-то чертовщине, но постоянно рассчитывать на столь непредсказуемую субстанцию не стоит.
Поэтому снова выпущенным собакам на поиск беглянки понадобится максимум пять минут. Ну, может, шесть.
Спасибо, Соколик!
Плавно заурчал движок джипа. Мерно загудела печка. К слаженному дуэту добавилась фальшивая нотка. Вернее, много ноток – Игорян запел что-то из репертуара радио «Шансон», потом включил эту же радиостанцию, и мы наконец поехали.
Только бы на выезде собаки меня не учуяли. Спите, щеночки, спите, сладенькие!
Не сладенькие. И не щеночки. Тупое солдафонское креведко.
Захлебывающийся лай псов окружил остановившийся (надеюсь, у ворот) джип.
– Да что такое сегодня с твоими кобелями! – раздраженно заорал Игорян. – Какого… они бесятся?
– А… их знает! – хрипловатый заспанный голос охранника богатством эмоций не отличался. – Я ж говорю – барабашки опять появились. В лесу вчера Михалыч три шарика видел. Говорит, чуть не… от страха. Никогда же не знаешь, как эти… себя поведут. Как вспомню, что осталось от этой бомжи, бр-р-р!
– Ладно, хорош…, открывай. О, гляди, кабыздохи твои опять куда-то ломанули!
– Я ж говорю – чертовщина. Ты там по сторонам глядеть не забывай.
– Лады.
Фу-у-уф, пронесло. Вернее, повезло. В прямом и переносном смысле. Кто бы ни отвлекал в эту ночь ротвейлеров, спасибо ему. Даже если это не кто, а что.
Поехали! Эмоции, хлеставшие меня по щекам и провоцировавшие на радостный вопль, были, видимо, из арсенала первого космонавта Земли Юрия Гагарина. Бурный восторг, ощущение чуда, сбывшаяся мечта – эта радуга летала много лет вокруг планеты, чтобы сегодня влететь в меня.