– Да, я очень принципиальная! – просопела я, едва поспевая за рукой. – Эй, дамочка, тормозите! Мы тут за вами не успеваем. Мы очень расстроились, нас оскорбили, и ноги теперь нас не слушаются.
Но Саша на мои стоны не обратила абсолютно никакого внимания, доволокла меня до машины, весьма бесцеремонно запихнула внутрь, закрепила результат ремнем безопасности и с чувством глубокого удовлетворения уселась за руль. Во всяком случае, я надеялась, что выражение ее физиономии соответствует именно этому чувству, а не желанию закопать меня в ближайшем лесочке.
Но по дороге до центра Варнемюнде Саша успокоилась, и мы очень славно провели там оставшиеся полдня. Мы бродили по магазинам, потом вкусно пообедали в очаровательном маленьком кафе на набережной, после чего снова отправились по магазинам.
Да, в очередной раз убеждаюсь, что полноценный шопинг возможен только при наличии автомобиля. В противном случае дама рискует уподобиться вьючному верблюду, и согласитесь – это действительно противно.
А так мы всего лишь забили пакетами, коробками и свертками весь багажник. А заодно завалили и заднее сиденье. Нас, вероятно, очень полюбили продавцы и владельцы магазинов. Вряд ли сдержанные и скуповатые немцы доставляют этим милым людям столько радости и столько денег.
Среди неимоверного количества обуви и одежды, изъятых нами с полок местных магазинов, нам с Сашей особенно нравились две совершенно одинаковые куртки. Вернее, поначалу-то куртка была одна, и купила ее себе я. Но невесомая светлая вещица, теплая и необыкновенно уютная, весьма пришлась по душе и Саше. И моя подружка, безмятежно наплевав на основное правило уважающей себя женщины, купила себе точно такую же куртку.
Какое правило? Ну, господа, стыдно не знать! Любая уважающая себя женщина НИКОГДА по доброй воле не наденет на себя то, что уже есть у ее подруги.
Мозг умолял, бунтовал, изнемогал. Он даже пытался прикинуться парой кроссовок, поскольку находился в коробке. Что значит – «в какой»? В черепной, конечно! А у вас он где? Ой, извините.
Мозг съежился и притворился окаменелостью мезозойского периода. Очень надеюсь, что в качестве исходного образца он выбрал не экскременты динозавра. Или кто там еще жил в этом периоде?
Однако подтянутые белокурые бестии, они же – истинные арийцы, они же – немецкие слова, не позволили славянскому слабаку дезертировать. Непонятно откуда в их руках вдруг появились устрашающих размеров молотки, зубила и прочий камнедробильный инструмент. С холодной решимостью они обступили мой несчастный мозг.