Северин молчал, жадно вглядываясь в черты девушки, словно стараясь сохранить в памяти мельчайшую деталь ее лица.
А потом вдруг отвернулся. Из горла его вырвался хриплый звук, более всего похожий на вой.
Северин больше не мог смотреть на Арину. Чаша боли была полна, и он выпил ее до дна. Ничего. Ничего теперь не связывает его с миром людей. Он не хочет видеть никого. Даже тех, кто были его друзьями, с кем он делил хлеб и кров, с кем прошел через многие опасности. Ничто, никто ему больше не нужен.
Холодно. Нет, горячо. Нет, все-таки холодно. Тело сотрясалось от крупной дрожи, а потом страшная боль заставила его выгнуться дугой. Северин чувствовал, как трещат, перерождаясь, кости. Как вытягиваются мускулы. Где-то почти за границами слуха он уловил испуганный девичий крик, но все, что имело отношение к прошлой жизни, больше его не интересовало.
Тело перерождалось, и вот он уже мягко приземлился на все четыре лапы, коротко, страшно взвыл и кинулся в чащу деревьев – прочь от места, страшного для Волка.
«Здравствуй! Ну наконец ты пришел! Иди, я успокою тебя! Я подарю тебе забвение и… хорошую охоту!» – шепнул ему лес, раскрывая свои зеленые объятья.
Глава 17
Смерть всегда возвращается
То, что происходило на его глазах, казалось Глебу страшным сном. Он, кажется, видел превращение в каких-то глупых фильмах, но на деле оно оказалось гораздо чудовищнее, гораздо страшнее. Может быть, еще потому, что происходило оно с его другом. Глеб видел, как тот дрожал, словно в лихорадке, как упал на землю, воя, в то время как тело, словно плавящаяся свеча с болью, мучительно принимало новую форму. Как вытягивалось лицо, выдвигалась вперед челюсть, как из-под кожи появлялась и росла густая шерсть.
Некоторое время все смотрели на страшную картину, не веря собственным глазам, молча. А потом Динка вдруг закричала, забилась в истерике, и это словно послужило спусковым крючком. Семен Николаевич негромко, но очень забористо выругался. Александра охнула и, зажав рот руками, испуганно отступила.
– Северин! – позвал Глеб, еще надеясь, что вновь сможет докричаться до друга.
Но напрасно. Вместо него на поляне был волк со светло-серой шерстью и яркими синими глазами. Он оскалился, рыкнул и в несколько огромных прыжков преодолел расстояние до ближайших деревьев и скрылся из виду.
Вместе с тем гроза снова утихла, будто ее и не было.
Все это казалось столь фантастично-неправдоподобным, что Глебу пришлось ощутимо укусить себя за запястье, чтобы вернуть чувство реальности. И ведь он-то, по крайней мере, знал, слышал от шамана, что в Северине есть кровь оборотня. Что же чувствуют девушки?