— Чья это вообще была идея? — спрашиваю я.
Сэм хмыкает.
— Твоя.
— Да, иногда у меня бывают глупые идеи.
— Верно. Но нам надо достать твой Ларец.
— В нем так много такого, чем я даже не знаю, как пользоваться… А они, может, знают, — говорю я. Потом что-то останавливает мой взгляд. — Посмотри на землю перед входом, — говорю я, показывая на какие-то темные предметы.
— Около камней?
— Это не камни. Это мертвые животные, — говорю я.
Сэм качает головой.
— Изумительно, — говорит он.
Не стоило бы особо удивляться, потому что Шестая рассказывала нам об этом, но их вид вселяет в меня еще больше страха, хотя я думал, что больше уже некуда. Мой ум работает на полную скорость.
— Ладно, — говорю я, садясь. — Или сейчас, или никогда.
Я целую Берни Косара в макушку, потом провожу рукой вдоль всей его спины, надеясь только, что вижу его не в последний раз в жизни. Он говорит мне, что не надо туда идти, а я в ответ объясняю, что должен, что другого выбора нет.
— Ты самый лучший, Берни Косар. Я люблю тебя, дружище.
Я встаю. Я захватываю правой рукой низ своей рубашки, чтобы можно было достать из рюкзака ситарис, не прикасаясь к нему.
Сэм мучается с кнопками своих электронных часов, устанавливая таймер. Пока мы будем невидимыми, мы не будем видеть и циферблата, но, когда наступит зафиксированное время, часы запищат. Впрочем, я думаю, что к тому времени мы и сами поймем, что срок истек.
— Готово? — спрашиваю я.
Мы вместе делаем первый шаг, потом второй, и вот уже идем туда, где нас может ждать неминуемая смерть. Я оборачиваюсь только раз, когда мы уже совсем рядом со входом в пещеру, и вижу, что Берни Косар неотрывно смотрит на нас.
Мы подходим так близко, как только можно, не рискуя, что нас заметят, и прячемся за деревом. Я кладу ситарис на клейкую сторону скотча. Сэм смотрит, держа пальцы на своем хронометре.
— Готов? — спрашиваю я.
Он кивает. Я приклеиваю скотч с ситарисом в самый низ своей груди. Я тут же исчезаю, а Сэм нажимает кнопку на часах, которые при этом издают мягкий писк. Я беру Сэма за руку, мы вместе огибаем дерево и спешим к пещере. Теперь, когда мы приступили к выполнению задачи, я уже не так нервничаю, как по дороге сюда.
Вход в пещеру завешен камуфляжным брезентом. Мы проходим по кладбищу мертвых животных, стараясь на них не наступать, что довольно трудно сделать, когда ты лишен удовольствия видеть свои ноги. Снаружи нет могадорцев, я спешу и чуть слишком резко отворачиваю край брезента. Мы с Сэмом, спотыкаясь, входим, а нам навстречу со своих сидений вскакивают четверо охранников с цилиндрическими пушками — вроде той, что мне приставили ко лбу одной памятной ночью во Флориде. Мы на секунду замираем, как статуи, а потом тихо проскальзываем мимо, надеясь, что они отнесут неожиданное шевеление брезента на счет порыва ветра.