— Сэм прав. Мы окоченеем, Джон, — настойчиво говорит она. У нее встревоженный вид.
— Они слишком близко. У нас нет выбора, — отвечаю я. Она прикусывает губу, скользит глазами по реке, поворачивается ко мне и снова сжимает мою руку.
— Есть, — говорит она. Она отпускает мою руку, и белки ее глаз светятся в темноте. Она отодвигает меня назад и делает шаг к воде. Чуть наклонив голову вперед, она сосредотачивается. Собака лает, она ближе, чем была.
Шестая медленно выдыхает. При этом она вытягивает перед собой руки, и вода прямо перед нами начинает расступаться. Она с громким шумом вскипает и вздымается вверх, обнажая полутораметровый проход по дну на другой берег. Вода покачивается и похожа на готовую обрушиться волну. Но она зависла, и только наши лица покрывает ледяной туман.
— Идите! — приказывает она. Ее лицо напряжено, глаза цепко смотрят на воду.
Мы с Сэмом прыгаем с берега. Мои ноги вязнут в грязи почти по колени, и все же это лучше, чем плавать среди ночи при близкой к нулю температуре. Мы тащимся по дну, делая большие шаги и с трудом вытаскивая ноги из тяжелой грязи. Когда мы достигаем другого берега, начинает свой переход Шестая. Она крутит ладонями, когда идет мимо массивных, готовых обрушиться волн — волн, которые она сама сотворила. Она выбирается на берег и отпускает их. Волны рушатся вниз с глухим грохотом, словно кто-то взорвал под ними пушечное ядро. Вода вздымается, падает и вот уже снова спокойно течет как прежде.
— Изумительно, — говорит Сэм. — Ты прямо как Моисей.
— Пошли, нам надо добраться до леса, чтобы собака нас не увидела, — говорит она.
План срабатывает. Через считанные минуты на берег выскакивает собака и начинает ожесточенно нюхать землю. Она делает несколько кругов, а потом бежит, взяв след, оставленный Берни Косаром. Сэм, Шестая и я уходим в противоположном направлении, держась за линией деревьев, но так, чтобы было видно реку. Мы идем так быстро, как только позволяют ноги Сэма.
Первые несколько минут мы слышим, как перекликаются мужские голоса, потом они стихают в отдалении. Еще через десять минут мы слышим рокот вертолета. Мы останавливаемся и ждем, когда он появится. Мы видим его минуту спустя — яркое пятно высоко в небе в нескольких километрах от нас, в том направлении, куда улетел Берни Косар. Прожектор шарит по холмам, мечась из стороны в сторону.
— Ему уже пора вернуться, — говорю я.
— С ним все в порядке, Джон, — говорит Сэм. — Это же Берни Косар, самый живучий зверь, какого я только знаю.
— У него сломана лапа.
— Но два целых крыла, — подсчитала Шестая. — С ним все в порядке. Нам надо идти. Они скоро разберутся, если уже не разобрались. Нам надо их опережать. Чем дольше мы ждем, тем ближе они подберутся.