— Я ненавижу это место, Гектор. Ненавижу всей душой.
— Дурной день?
— Здесь каждый день дурной.
— Да нет, это место не такое уж страшное.
— Почему ты всегда такой довольный?
— Алкоголь, — говорит он с кривой усмешкой. Он наливает себе из бутылки. Похоже, это первый бокал. — Я бы не рекомендовал этот метод другим. Но мне подходит.
— Ах, Гектор, — говорю я, — я бы хотела, чтобы ты не пил так много.
Он смеется. Делает глоток:
— А знаешь, чего бы я хотел?
— Чего?
— Чтобы ты не выглядела все время такой печальной, Марина морская.
— Не знала, что я так выгляжу.
Он пожимает плечами.
— Я это замечаю. Но Гектор — очень чувствительная натура.
Я смотрю налево и направо, поочередно фиксируя взгляд на каждом лице. Потом беру со стола салфетку и кладу себе на колено. Потом снова на стол. Снова на колено.
— Скажи, что тебе не нравится, — говорит Гектор и делает глоток побольше.
— Абсолютно все.
— Все? Даже я?
Я качаю головой:
— Ладно, не все.
Он поднимает и потом хмурит брови:
— Так скажи мне.
Я испытываю сильное желание поведать ему свою тайну, рассказать, почему я здесь и откуда я на самом деле. Я хочу рассказать ему об Аделине, о ее изначальном предназначении и о том, во что все вылилось. Я хочу, чтобы он узнал об остальных, которые сейчас сражаются или в бегах, или бездельничают, как я, и только собирают пыль. Если и есть человек, который точно стал бы моим союзником и помог бы мне всем, чем только мог, так это Гектор. В конце концов, он надежный защитник, от рождения сильный и храбрый просто благодаря своему имени.
— Ты никогда не чувствуешь, что ты здесь чужой, Гектор?
— Конечно, чувствую. Иногда.
— Почему тогда остаешься здесь? Ты мог бы уехать куда угодно.
Он пожимает плечами:
— Есть несколько причин. — Он доливает в бокал вина. — Для начала, кроме меня, некому ухаживать за моей матерью. Плюс это родное для меня место, и я не уверен, что где-то еще будет гораздо лучше. Мой опыт показывает, что от одной только перемены обстановки редко становится лучше.
— Может, и так. Но мне все равно не терпится уехать. Мне осталось пробыть в приюте чуть больше четырех месяцев, ты знаешь? Не говори никому, но, думаю, что я сбегу раньше этого срока.
— Не думаю, что это хорошая мысль, Марина. Ты еще слишком молода, чтобы жить одной. Куда ты подашься?
— В Америку, — говорю я, не раздумывая.
— В Америку?
— Мне там нужно кое-кого найти.
— Если ты так решительно настроена, то почему еще не уехала?
— Из-за страха, — говорю я. — В основном из-за страха.
— Не ты первая, — говорит он и опорожняет весь бокал. Его взгляд утратил остроту. — Ключ к перемене — это избавление от страха.